Попаданка в академии драконов-1
Шрифт:
Но напрасно – ведь счастью не быть!
Вот сам знает, что не быть, а всё туда же.
В световых проекциях окон появляются очертания фигур. Похоже, внимание он привлёк. Даже слышатся звуки открывающихся рам. Если бы это чудо было не таким пошлым на словах, я бы прониклась его чувственным, действительно чувственным исполнением.
Сделав бровки домиком, Геринх продолжает ещё пронзительнее, ещё чувственнее, проникновеннее:
– Сжалься
Для тебя я готов в жертву всё принести,
Ты молчишь… Но твой взгляд мне надежду дает,
Прикажи, я твой раб, не то жизнь пропадет*.
Не знаю, где он в моём гневном взгляде надежду уловил, но впрямь можно поверить, что ему без меня не жить. К его ногам падет несколько цветков. Геринх смотрит только на меня. И поэтому не видит, что сзади к нему приближаются доспехи без паховой области.
Доспехи внушительные: с шипами на плечах и руках, с когтистыми перчатками и когтистыми башмаками. На шлеме – роскошный плюмаж, только ещё шевелится, словно змеи. И прорезь в забрале-клюве горит жутким зеленоватым светом. Как и дырка на месте недостающей детали.
– Сзади! – взвизгивает девушка сверху.
Жалобно тренькают струны, Геринх оборачивается, взвизгивает, отступает.
«А, не готов себя в жертву принести», – злорадно думаю я.
Геринх, словно почувствовав эти скептические мысли, устремляет на меня решительный взгляд, перехватывает лютню за гриф, точно биту, и разворачивается к шагающему к нему врагу.
Он совсем идиот или как?
Лютня озаряется голубым светом, сплющивается и вытягивается в меч.
– Недурно, очень недурно, – комментирует Ника.
Только доспехи тоже вытаскивают меч в полтора раза больше, чем у Геринха. Тот оглядывается на окна. Судя по теням силуэтов в проекциях света, наблюдают за происходящим многие. Геринх точно на сцене в лучах софитов.
Надеюсь, он не сторонник мнения, что на миру и смерть красна.
Повернувшись к доспехам и поиграв мускулами широких плеч, Геринх вскидывает меч над головой, тот окутывается красным сиянием, уплотняющимся в огненные сполохи.
С диким воплем Геринх бросается на доспехи. Доспехи парируют удар, толкают так сильно, что Геринх кубарем летит назад.
Судорожно дёргаю шпингалет.
– Ой! – Ника прижимает ладони к лицу.
Выронивший меч Геринх уворачивается от когтистой руки доспеха, перекатывается, швыряя в противника сгустки энергии, пламени, льда. Доспехи прут, отмахиваясь от атак, пытаясь зацепить рукой.
Наконец я справляюсь с рамой, распахиваю окно и ору во всё горло:
– Гульфик отдай!
Геринх пропускает удар в плечо, пролетает через газон пару метров. Вскакивает на все четыре конечности и по-собачьи трясёт головой.
– Гульфик ему верни! – вывешиваюсь наружу.
Убрав меч, выпустив когти на перчатках, доспехи
Тот молниеносно взбирается на ближайшее дерево прямо по гладкому стволу и застывает, крепко прижимаясь к стволу.
Доспехи вытаскивают меч и начинают рубить ими ствол.
– Гульфик отдай! – надрываюсь я, хотя за ударами меча вряд ли Геринх меня услышит.
Из окон на разбушевавшиеся доспехи летят полупрозрачные сети. Поднявшаяся с земли вода собирается в волну и ударяет, но вокруг доспехов вспыхивает магический щит, и они, не тронутые, продолжают рубить дерево.
Геринх взывает. Ошалело смотрит на доспехи, дрыгает ногой. Оглянувшись, примерившись, мощным прыжком перескакивает на соседнее дерево аллеи. Ударившись о ствол, соскальзывает по нему вниз. Шмякнувшись на землю, взвывает и отваливается от ствола, зажимая спасённый металлическим гульфиком пах.
Доспехи, отбросив меч, бросаются на него.
– Аууу! – Геринх в последний миг уворачивается, переворачивается на четвереньки, но доспехи удерживают его, наваливаются сверху. – Ууу!
Я, конечно, понимаю, что с него сейчас просто гульфик отстёгивают, но выглядит их возня весьма двусмысленно. Геринх брыкается, доспехи дрыгаются.
– Что они делают? – нервно вскрикивает кто-то.
Геринх вырывается, отбегает, сверкая кожей сквозь разодранные штаны.
Доспехи вскидываю в воздух отвоёванный гульфик с обрывками кожаных ремней и этих самых штанов и потрясает им вслед улепётывающему на четырёх лапах оборотню.
Пристегнув спасённую часть тела, доспехи поднимают меч и гордо удаляются в темноту аллеи.
– Концерт окончен, – вздыхает кто-то из комнат выше и левее.
Я, как и многие другие, закрываю окно.
– С твоим появлением всё стало как-то веселее, – задумчиво произносит Ника. Зевнув, выключает свет. – Спокойной ночи.
Укладываясь в кровать, ворочаясь, я вдруг понимаю, что мне впервые в жизни пели серенаду под окном, и хорошо пели. Невольно вздыхаю: вот если бы это пел не Геринх, а… Мотнув головой, прогоняю глупую мысль.
– Спокойной ночи, – запоздало желаю Нике.
– Угум, – шепчет она.
И в комнате воцаряется спокойная, уютная тишина.
Я засыпаю, даже не подозревая, какие ещё веселья готовит мне волшебный мир.
***
Утром сонная, но готовая к свершениям, распахиваю дверь на стадион и поднимаю, что не одна я такая готовая.
А заодно понимаю, почему сюда девчонки рвутся: целый табун подтянутых широкоплечих парней носится кругами, некоторые голыми влажными торсами сверкают. И все, кроме путающегося под ногами Гаддака и хилого паренька, как на подбор.
Как говаривала в подобных случаях Света: «Дайте два». Попала я в малинник… или, вернее будет, в бананник.