Попаданка в академии драконов
Шрифт:
— Пока я ректор этой академии, никаких разрушений!
От его вопля Геринх подскакивает, валится на койку и, обхватив черную из-за удара змеей-хлыстом ногу, протяжно стонет. Взглянув на него, мисс Клэренс оборачивается к Эзалону.
— Господин Эзалон, — чуть не плачет она. — Ну сделайте уже что-нибудь!
Стон Геринха обрывается.
— Прошу прощения, но… — Эзалон хлопает в ладоши, и с оглушительным треском исчезает вместе с рычащими и фырчащими драконами.
И так тихо становится. И даже спокойно, несмотря на
— Они всегда такие? — испуганно уточняю я.
Мисс Клэренс сквозь слезы смотрит на меня:
— Бедная-бедная девочка.
Понятно, что не богатая, но она жалеет так, словно только что обнаружила у меня неизлечимую скоротечную смертельную болезнь.
— Мисс Клэренс, они что, еще хуже могут себя вести?
— На тебя дракон глаз положил, кажется, даже собственностью своей посчитал, — нервным шепотом поясняет мисс Клэренс. — Это… не лечится.
— Собственностью? — опускаюсь на койку.
Что-то мне это совсем не нравится: я же только появилась здесь, ничего не знаю, а меня уже в собственность записывают… Крепче обняв зверька, жалобно смотрю на мисс Клэренс. Та сочувственно поясняет:
— Основная причина малочисленности драконов в том, что они… не умеют отказываться от того, что считают своим. Если старые еще как-то в состоянии здраво мыслить в этом плане, то молодые просто звереют. Сама видела, как принц «позволил» тебя лечить. И если артефакт родовой магии не признает тебя избранной, нет гарантий, что он тебя отпустит. И тогда…
Да, если верить справочнику, девушка из непризнанного мира ощущается драконом избранной только через три года. А значит, интерес ко мне Арендара вовсе не значит, что я ему настолько подхожу.
— Так, ладно, еще немного, и займусь тобой. — Она склоняется над Геринхом, постукивает жезлом по его черной ноге.
А я представляю, что будет, если мисс Клэренс права и Арендар всегда теперь станет вести себя, как здесь: таскать, как куклу, никого ко мне не подпускать… Бегать за мной по всей академии, если увидит рядом с парнем. А занятия по боевой магии? Позволит ли он рисковать своей «собственностью» и подставлять под удары?
А если вдобавок к этому всему у Арендара появится жена?
Это же будет ужас!
— Огнад, — мисс Клэренс постукивает по своему браслету. — У меня студент с травмой, нужна твоя консультация. Срочно.
Хлоп! В центре палаты возникает высокий миловидный мужчина с увенчанным черепом посохом. У черепа хвостик из ниток бусин и медных черепков.
Огнад окидывает разрушения веселым васильковым взглядом, приветливо кивает мне и направляется к мисс Клэренс, целует ей руку.
— Как всегда прелестны, моя дорогая.
Пока она смущенно краснеет, Огнад склоняется над почерневшей ногой Геринха, пристально осматривает, принюхивается. От напряжения я крепче стискиваю шерстку моего зверька.
— Хм-хм, — Огнад позвякивает над поврежденной ногой посохом с бусинами,
Он отступает на несколько шагов и стукает посохом об пол. Черный дым окутывает череп и Огнада, расширяется, а когда истаивает, вместо миловидного мужчины стоит нечто громадное в черном балахоне и капюшоне, под которым не лицо, а осклабившийся череп с горящими голубыми глазами. Существо склоняется над ногой Геринха, касается ее костлявыми пальцами, и на металлических когтях пощелкивают разряды тока. Голос существа похож на завывание:
— Клэр, сообщи ректору, что у нас тут имеет место применение запрещенного проклятия.
Мисс Клэренс отступает и касается браслета:
— Господин Эзалон, с Геринхом проблема: профессор Огнад идентифицировал примененное на него заклятие как запрещенное… А… — она моргает. — Хорошо, мы подождем.
Подвывая и стеная, Огнад трясет над ногой Геринха посохом, медные черепа звенят, точно колокольчики, их глазницы наполняются голубым светом. Взлетая, мечась на нитках с бусинами, светящиеся глазницы черепов оставляют в воздухе светящиеся росчерки, и те складываются в замысловатые символы, образуют над Геринхом полупрозрачные печати.
В палате резко холодеет. Существо в моих руках трясется. Сунув мордочку в вырез платья, пытается пробраться под него. Вытащив буйного зверька, прикрываю его подушкой, и он чуть успокаивается, лишь вздрагивает иногда.
Вой Огнада усиливается, вокруг него проступают черные и фосфоресцирующие зеленые тени, склоняются над бледным Геринхом, впиваются в его черную ногу когтистыми пальцами и зубами.
Мисс Клэренс медленно отступает к моей койке, наткнувшись на нее, приседает рядом.
Над Геринхом начинает закручиваться черный вихрь. Огнад вскидывает костлявую руку, трясет посохом. Раскалившиеся медные черепа, натянув привязывающие их к центральному черепу нити, выстраиваются в пылающее колесо. Призраки грызут и грызут раненую ногу Геринха, и с той сходит чернота проклятия. Призраки вырывают черные сгустки из плоти, затягивают в рот.
Медные черепа гудят, нити тоже раскаляются, раскаляется и центральный череп. Огнад вскидывает посох, звонко ударяет им об пол, и призраков утаскивает в черный вихрь, тот схлопывается до дымной струйки и вползает в потолок.
— Фух, — выдыхает скелетище и трижды ударяет посохом. Черный дым опутывает мрачную фигуру и истаивает, оставив вместо себя миловидного мужчину с веселыми глазами. Он обтирает чуть влажный лоб и улыбается мисс Клэренс: — Что у вас за веселье тут?
Мисс Клэренс неопределенно взмахивает рукой, поднимается и резко оборачивается к механическому помощнику: