Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор

Марей Соня

— Что не можете понять?

Он пригубил напиток и застыл, держа в пальцах хрустальный бокал.

— Вы очень сильно изменились с тех пор, как я видел вас в доме ваших родителей.

Норвин говорил тихо, а у меня сердце убегало в пятки от этих слов. Снова вернулось тревожное чувство, а мы здесь одни, и не спрятаться.

— Вас как будто подменили. Другие жесты, мимика, манера говорить. У вас стал совершенно другой взгляд. Взгляд человека, повидавшего слишком много. Что же всё-таки случилось? Вы можете рассказать мне. Только не лгите.

—

И что ты будешь делать? Признаешься? — вновь активизировался пушистый друг.

— Ага, особенно после того, как я прочитала, что попаданцев уничтожали, — ответила я со скепсисом. — Нет, он, конечно, выглядит адекватным и благородным, но Норвин боевой маг, задача которого защищать государство. Мало ли, как он отнесётся к тому, что меня занесло из другого мира? Может, он будет в ярости, что я не настоящая Эллен. Или вообще решит, что я её убила. И долг наверняка повелит ему меня сдать, даже если я ему нравлюсь. Не хочу.

— Думаешь, если он сам обо всём узнает, будет лучше?

— Не лучше, но… погоди, сейчас не время.

Да, пока не время. Несмотря на то, что мне хочется сбросить этот груз и поделиться с кем-нибудь своей тайной.

Пока я мысленно переговаривалась с Пискуном, Норвин смотрел на меня и ждал ответа. Мы зависли на самой высокой точке подъёма. Даже время, казалось, замерло.

— Раньше вы видели маску, которую приходилось носить, потому что все хотели видеть скромную неприметную девушку. Теперь пришла пора стать собой.

Лгать было невыносимо стыдно, но я убедила себя, что это ложь во благо. Однако противное скребущее чувство никуда не делось.

— Что ж, — Норвин опустил взгляд и задумался. — Всё ясно.

— Вы любите столицу? — спросила я, чтобы сменить опасную тему.

— Большую часть жизни я провёл здесь, — он тоже посмотрел на раскинувшийся внизу город. — Да, пожалуй, мне нравится Флейвинг. А вы жалеете, что променяли город с тысячей возможностей на далёкий Левилль?

— В Левилле у меня тоже есть возможности. Например, там совсем нет целителей моего уровня, — ответила я резонно. — У меня много планов, осуществить их будет трудно, но вы всё — таки поверили в меня.

— Вас хлебом не корми, только дай поговорить о работе, — уголки губ мага легонько дёрнулись.

— В этом моя жизнь.

— Жизнь, посвящённая только работе, неполная, — возразил он. — Я знаю, о чём говорю.

— А жизнь без дела, которым не горишь, несчастная. Я тоже знаю, о чём говорю.

— Хорошо, что у нас похожие взгляды. В наше время это редкость.

Я была с ним согласна. В моём старом мире это тоже было редкостью.

Спуск прошёл за лёгким разговором о детстве. Я спрашивала Норвина, он с удовольствием отвечал. Рассказал о школе, о друзьях, о своей учёбе в Академии. Он закончил Боевое факультет и был одним из лучших адептов своего выпуска. Однако о том, что было после, говорил неохотно, и я не стала настаивать. Обмолвился лишь о том, что многих его однокурсников уже нет в живых.

Экипаж довёз нас до столичного дома.

Норвин говорил, что за городом у него имеется ещё и поместье на берегу озера, но ехать туда в ночи уже не было смысла. Это и хорошо, потому что усталость давала о себе знать, и я украдкой зевала в кулак.

Едва ступив за порог, я услышала возглас:

— Норвин, мальчик мой, ты вернулся! — и навстречу вышла миловидная старушка в кружевном чепце. Глаза светились радостью, когда она смотрела на мага. — И молодую жену привёз! — взор её обратился в мою сторону, и она всплеснула руками. — Добро пожаловать, нейра Эллен. Я очень хотела с вами познакомиться. Зовите меня Донни, я нянечка этого мальчугана.

— Донни… — буркнул он, смутившись. — Какой я тебе мальчуган?

— Для меня ты всегда будешь маленьким, — улыбнулась старушка с умилением. — Я получила твоё известие с посыльным, поэтому попросила Терри приготовить ужин. Спать вот не ложилась, всё вас ждала.

После этого, не слушая возражений, няня буквально затолкала нас в кухню. Норвин смотрел на старушку с нежностью и не хотел обижать отказом. Вообще такое выражение его лица видеть было непривычно.

— Она всегда была для меня членом семьи. Даже когда я вырос, она захотела остаться у нас, и Донни заменила мне семью, когда не стало родителей.

После лёгкого, но сытного ужина муж повёл меня на второй этаж. Дом его семьи был большим, но уютным и чистым — слуги не ленились даже в отсутствие хозяина.

— Я велел подготовить для вас комнату матери, — Норвин открыл передо мной дверь, пропуская внутрь.

Хозяйки не было уже давно, однако создавалось впечатление, что та покинула эту комнату не далее, чем вчера. В воздухе витал лёгкий аромат лаванды, на полке стояли милые безделушки и свежие цветы в вазе, на столе — книги и чернила.

Норвин замер на миг, потом направился к туалетному столику. На нём разместилась шкатулка тёмного дерева, в центре её — искусно вырезанный цветок с сердцевиной из аметиста. Норвин взял шкатулку в руки и откинул крышку.

— Здесь хранятся наши фамильные драгоценности. Позвольте преподнести их вам в качестве свадебного подарка.

Он бережно извлёк золотое колье с россыпью мелких изумрудов и бриллиантов, в центре висела длинная изумрудная капля, похожая на слезу.

— Повернитесь.

Я послушно сделала то, что он просил, и ощутила, как металл обернул шею. Капля легла в ложбинку, блеснув россыпью зелёных искр, чужие руки бережно отвели в сторону волосы, пальцы коснулись кожи. Щёлкнула застёжка.

Норвин за плечи развернул меня к зеркалу:

— Некоторые из этих украшений являются артефактами, но никто не знает, какую силу они проявят у нового владельца. Камни заряжаются духовной энергией хозяина, привыкают к его магии.

Он не спешил убирать руки, выписывая большими пальцами круги у меня на плечах. Это и напрягало немного и… было приятно чувствовать чужую силу, да. Чего уж скрывать. Но романтический флёр нагло развеяли.