Попаданка в семье драконов
Шрифт:
– Она любит сладкое, – уверяет Сильвана и так пихает сидящего рядом Вольдемира локтем, что её пепельные кудряшки вздрагивают. – Просто растерялась немного, простите её.
– Да-да, всё хорошо, – Вольдемир неуверенно тянется к пирожным уже измазанной лопаточкой, его взгляд скользит по кружевным волнам кремов, по марципановым фигуркам. – Всё в полном порядке.
– Не в порядке, – шепчет Мелада, не сводя с меня гневного, несчастного взгляда.
И я не могу на неё не смотреть: она словно поймала меня в плен расширившихся зрачков.
–
– Всё хорошо, – шепчет Вольдемир, протягивая руку к жене.
– Я не могу сидеть здесь и притворяться, что всё в порядке! – Мелада отскакивает, стул с грохотом падает на пол. – Не могу сидеть и делать вид, что ничего не произошло!
В дверь заглядывают гвардейцы, но Ланабет жестом отправляет их прочь.
– Дорогая, не надо, – Вольдемир встаёт, тянется к жене.
Поднимается и дедушка. Мелада, отступает. Запрокинув голову, болезненно смеётся. Мои ногти до боли впиваются в ладони, Арен накрывает мои руки тёплой ладонью.
Слёзы наконец проливаются на лицо Мелады:
– Какая ирония. Мы последние деньги потратили, чтобы узнать о живых цветах, чтобы Элида могла привлечь внимание, и теперь её для нас нет, и всё… всё получилось вот так! Просто немыслимо! И мы должны просто забыть её! И делать вид, что всё хорошо! Что Элиды нет и не было!
Её прерывистый, истерический смех вновь наполняет гостиную.
«Видишь, Лера, – сквозь бешеный стук сердца прорывается сердитый голос Арена, – один раз проявили слабость – и они уже на шею садятся».
Вырываю руки из-под его ладони.
– Они мои родственники!
Дедушка крутит головой, оглядывая потупившуюся жену, отвернувшегося от него сына и кусающую пальцы Меладу.
– Что… Да что случилось-то? – он хватается за седые волосы, вскидывает руки. – Скажите уже хоть что-нибудь!
Ланабет сцепляет пальцы, направляя лицо в его сторону:
– Ваша внучка Валерия попала в академию вместе с Ареном, он сразу обратил на неё внимание. Девушку, только что явившуюся из непризнанного мира, не считали потенциальной избранной, поэтому решили, что она соблазняет его в надежде стать любовницей. Элида Флос из-за бедственного положения семьи надеялась на это же и вместе с двумя другими девушками, попав под влияние Культа, покушалась на Валерию, на чём была поймана и осуждена на изменение судьбы.
Глаза дедушки всё шире и шире, распахиваются до какого-то ненормального предела. Дослушав, дедуля бессильно опускается на стул.
Не знаю, можно ли было сказать как-то мягче, обтекаемее… Хотя Ланабет сказала кратко и по существу, чего уж…
«Арен, только ты не скажи чего-нибудь в духе того, что подумал», – прошу я.
– Этого не может быть, – шепчет дедушка. – Как? Почему мне ничего не сказали? И причём здесь цветы?
Поникший было Вольдемир резко расправляет плечи.
–
Рассмеявшись, Мелада прячет лицо в ладони, голос её звучит сдавленно:
– Даже сейчас вы не хотите признавать, что эта идея была глупой с самого начала. Мы слишком слабы, чтобы продвигать свою дочь так высоко. Зря мы в это ввязались.
Дедуля во все глаза смотрит на неё, на его лице прямо читается: как они до такого додумались?
– Полагаю, – Арен с видимым усилием смягчает тон. – Ваши родственники, Марджемир, у кого-то приобрели информацию о том, что я коллекционирую живые цветы. Глупо отрицать, цветы в любом виде привлекают моё внимание.
– Дедуль, после твоего исчезновения у семьи были крупные проблемы. Финансовые.
– Да, – Вольдемир разворачивается и закладывает руки за спиной, высказывает ему в лицо: – Ты оставил нас одних с долгами, которые росли год от года, вся наша земля заложена и перезаложена, замок сдаётся. У нас не было иного способа решить все проблемы! Самонадеянные надежды, но если бы наследник обратил внимание на Элиду, он мог бы взять её под покровительство, в конце концов, ты был другом его деда. А что нам было делать?
Наверное, это гены. Ничем иным не могу объяснить, почему разделённые мирами два сводных брата – мой отец и Вольдемир – так удивительно похоже взваливают на детей ответственность, надежды и прочее. Так и представляю, как они напутствовали Элиду: «Не подведи нас, вся семья надеется на тебя, мы столько в тебя вложили, не опозорь нас, мы сказали, а ты иди и сделай» и всё в таком духе. И ведь на какое дело отправляли!
От возмущения у меня горит лицо, а дыхание перехватывает, но я справляюсь с оцепенением:
– Но не подкладывать же дочь под наследника!
Вольдемир и Сильвана смотрят на меня округлившимися глазами.
«Лер-ра, не забывай, это почётная должность, не всегда подразумевающая близость», – проносится в голове мысль Арена.
– Ладно, не подложить, – сильнее краснею я, – но ведь в избранную пророчили Изольду Фламир, вы что, думали, они бы позволили кому-то постороннему влиять на Арена? Элиду живьём бы сожрали, но не допустили к власти! Да у Элоранарра уже список потенциальных любовниц был припасён из девушек семейств, которых хотели так поощрить. Вы чем думали, когда взваливали на неё такое поручение?
Покрасневший от моей речи Вольдемир открывает рот, явно намереваясь сказать что-то резкое, но косится на Арена и выдавливает лишь тихое:
– Всё не так просто.
– Жить всегда не просто, но почему вся ответственность оказалась вдруг на Элиде? Она что, самая крайняя? Шли бы сами в любовницы дракону, если это так почётно и решает все проблемы!
Вольдемир бессильно хватает ртом воздух. Похоже, такого предложения он не ожидал. Я тоже. Наверное, кожа на лице у меня просто выгорит от стыда.