Попаданка. Финал

Ахминеева Нина

— Наш пострел везде поспел, — я побарабанила пальцами по столешнице.

— Ради своей выгоды Рома душу дьяволу продаст. Он таким и в универе был. И что девчата в нем находят? — насупившись, Антон перевел взгляд в окно. — Держалась бы ты от него подальше.

М-да уж, и не подозревала, что мой сосед по кабинету настолько неприязненно относится к бывшему однокурснику. А вот предположенная им влюбленность в Лыкова — неожиданное обоснование моей новой внешности.

Что же касается алчности Романа — это для

меня не сюрприз. Более того, я на нее очень рассчитываю. Ведь именно его я планирую озадачить получением настоящих документов для толпы «беженцев». За это вполне реально схлопотать срок, но, думаю, ради горки алмазов Рома рискнет.

О чем там еще рассказал Антон? Звероферма?

Звероферма…

Смутная неоформленная мысль мелькнула в голове. Я попыталась ухватить ее, но не получилось. Однако уверенность, что история с фирмой Смолина для меня важна, крепла все сильнее.

Вот зачем мне этот пушной комбинат?!

— Роман приехал, — сообщил Григорьев. — Можешь к нему не ходить, сам к нам зайдет.

— С чего ты взял?

Приятль скептически хмыкнул, протянул ладонь:

— Спорим?

— Я не азартная, — я убрала руки со стола.

— Ну-ну. Кто бы говорил, — покивал Антон. Подтянул к себе документы и принялся их изучать.

А ко мне почему-то вернулось чувство тревожности. И с каждым мгновением оно усиливалось. От ощущения неумолимо надвигающейся беды пересохло в горле.

Ромка уж точно ментам не сдаст. Максимум — откажется. То есть грядущие проблемы с ним не связаны. Что же со мной творится?

Ладно, жизнь покажет. Пока нужно решать насущные вопросы.

Я достала из кармана куртки аккуратно сложенный носовой платок, переложила в джинсы. Потом вытащила из ящиков все новые дела и пристально посмотрела на коллегу.

— Что? — он отложил ручку.

— Антош, забери моих клиентов себе. Процессы сложные, но тебе будет интересно. Да и деньги не лишние. Оплату с них я еще не брала.

— Это что за новости?!

— Устала. Дико хочу отдохнуть от всего вот этого, — широким жестом обвела свой стол.

Григорьев почесал затылок, но папки забрал.

— Понимаю. Конечно помогу. Не волнуйся, отработаю на совесть.

— Спасибо.

В этот момент дверь распахнулась. Мы синхронно повернули головы.

— Приветствую служителей Фемиды! — густой бас разлетелся по комнате и, заполняя собой все пространство, высоченный бородатый здоровяк шагнул к Антону. Пожав ему руку, повернулся ко мне и открыл рот от изумления.

— Привет, Ром, — я мило улыбнулась.

— Ольга? — голос Лыкова сел.

— Она самая, — ехидно подтвердил мой сосед по кабинету.

— Я в шоке! Почему, зачем ты прятала такую красоту?! — маленькие голубые глазки Романа Васильевича маслено заблестели.

— Хороший вопрос, — я усмехнулась. — Хочу с тобой поговорить. Время есть?

—

Я весь твой, — проворковал бородач. Подав широкую ладонь, поиграл густыми бровями. — Пойдем ко мне?

— Позер, — недовольно пробурчал Антон.

— Не завидуй, — пренебрежительно отозвался Роман, кладя мою руку к себе на локоть.

Проводив в свой кабинет, он запер дверь, усадил меня на стул для посетителей, нагнулся к уху и жарко шепнул:

— Ты бесподобно красива, знаешь?

— Ром, давай к делу, — я с трудом подавила желание поморщиться. — У меня к тебе есть серьезное предложение. Оплата будет вот этим, — достала платочек, развернула, демонстрируя драгоценные камни Лыкову.

Тот сразу же выпрямился и деловым тоном предложил:

— Рассказывай.

Глава 11

Я подождала, пока Лыков устроится на рабочем месте, и лишь после сообщила:

— Нужны легальные документы: российские паспорта, регистрация в Подольске, аттестаты о среднем образовании и свидетельство о рождении, — положила платок с драгоценными камнями на столешницу, пододвинула его к адвокату. — Вся коммуникация через меня. Клиентов тринадцать человек: двенадцать взрослых и ребенок.

Роман изумленно захлопал ресницами, но быстро совладал с эмоциями. Сложил ладони домиком, поднес их к губам, опустил глаза.

Голову даю на отсечение — решает, стоит ли связываться.

Минут пять мы молчали. Наконец ушлый юрист опустил руки, нарочито небрежно покатал пальцем один из алмазов и задумчиво произнес:

— Душа моя, я похож на старика Хоттабыча? Осознаешь, о чем просишь?

— Исключительно о том, что ты сможешь сделать, — я усмехнулась. — Если захочешь, конечно.

Роман откинулся на спинку стула.

— Веревки ведь из меня вьешь, красавица! — пожаловался с театральным надрывом. — И черт знает на что толкаешь! Это же чистая уголовщина!

Понятно — решение положительное. Теперь попытается увеличить цену. Засранец.

Обаятельно улыбнувшись, я закинула ногу за ногу и вопросительно изогнула бровь.

Роман Васильевич не заставил себя ждать.

— Ради тебя я готов рискнуть и поговорить с кем надо. Но вот этого, — указал глазами на платочек, — мало. Меня даже слушать не станут.

— Сколько?

Погладив свою руку, Лыков резко наклонился, шепнул:

— По два таких за каждого, — затем вернулся в исходное положение, повысил голос и жестко предупредил: — Без торга. И не проси.

Двадцать шесть шикарных бриллиантов?! Бешеные деньги! И как этот алчный сукин сын понял, что они у меня есть?

Впрочем, неважно. Ромку в этом плане я знаю отлично: цену работы назвал — не уступит ни копейки, хоть на коленях перед ним стой. Придется соглашаться. Но дальше диктовать условия не позволю.