Попаданки рулят!
Шрифт:
Вообще я давно заметила, что Савойский слишком рьяно относится к нашему браку. Не так рационально и взвешенно, когда предлагал заключить деловое соглашение. Если раньше мне казалось, что Ратмира во мне привлекает лишь статус «шивани», то сейчас…
«Эх! Про свою влюблённость вообще лучше рта не раскрывать!» — тоскливо натянув на себя молочного цвета ночнушку, больше похожую на вечернее платье, расшитое серебристыми ниточками и прозрачными кружевами, вышла из своего укрытия, больше не похожая на модель с кукольной внешностью и зелёной
Не успела я даже шага сделать, как увидела на своём диванчике гостя, напряжённо ожидающего моего выхода.
Застыв на месте, не мигая смотрела в синие глаза Ратмира, не в силах отвести взгляда.
По герцогу было сложно определить, какие эмоции его обуревают, но что внутри него тайфун — это факт. Слишком спокойным хотел казаться полудемон… и это страшно.
В глубине глаз Савойского таилась тоска.
Как всякая русская женщина, я почувствовала жалость… и любовь… и жгучее, выпекающее желание победить все мужские тревоги и волнения, остановив на скаку коня, потушив избу… и что там ещё по сценарию вселенской глупости?
Я сдалась на волю своим чувствам. Даже понимая насколько они опасны, не смогла перебороть желание любить и быть любимой. Даже если влюблённость «не про него», как сказал Ратмир.
Медленно приблизившись к мужчине, остановилась, едва подол платья коснулся носков его туфлей.
— Привет… — шепнула тихо, не зная, с чего начать.
Ратмир медленно поднялся, плавностью напоминая уверенного в себе хищника. Его глаза больше не выражали тоску. Только раздражение и упрямство.
— Ты бросишь меня? — спросил герцог, прыгая сразу с места в карьер.
— Нет… не знаю… в смысле, я бы этого не хотела. Мне кажется, что видение…
«… не было предвидением», — я договорить не успела. Ратмир властно притянул меня к себе, впиваясь в мой рот жёстким поцелуем.
Тихо пискнув, сдалась на милость сильного мира сего не потому, что слаба… хотя нет. Именно поэтому! Я слаба перед Ратмиром! Его ласки, поцелуи и крепкие объятья превращают меня в податливый материал, сделать из которого можно всё, что угодно!
Губы Савойского сместились на скулы, покрывая моё лицо лёгкими и быстрыми поцелуями. Приоткрыв глаза, удивилась, увидев над собой молочно-кремовый полог кровати.
К работе зрительных рецепторов подключился мозг, зашевелив серым веществом, когда герцог опустился ещё ниже. Его губы коснулись моей груди, вбирая в горячий рот сосок.
«Нельзя! Нам нельзя…» — вопила осмотрительность.
К своему удивлению, я послала её пешей дорогой, выгибаясь навстречу мужчине, окончательно и бесповоротно сходя с ума.
— Не оставляй меня… — яростно шептал Ратмир, раз за разом меняя участок кожи, требующий его поцелуев. — Я люблю тебя! Люблю, только ты открыла свой вредный рот, яркий, красный, словно спелая клубника, и обозвала меня «орясиной»!
— Ох! — верилось с трудом, конечно, но Савойский подкреплял свои слова уверенными движениями рук,
— Если ты не разделяешь моих чувств и хочешь, чтобы я остановился, только скажи! Я смогу… я отпущу тебя! Я сделаю всё и даже больше, только бы ты была счастлива здесь, на Дарксе… даже если для этого счастья тебе буду нужен не я!
— Замолчи! — остановила поток бессвязных горьких бормотаний брюнета, коснувшись широких мускулистых плеч.
Руки мягко скользнули вверх, обхватывая сильную шею полудемона-полунага, зарываясь пальцами в его волосы.
Заглянув в глаза нависшего надо мной мужчины, призналась:
— Мне нужен только ты, Ратмир… я люблю тебя.
В глазах любимого отразился такой восторг, что у меня дыхание перехватило.
Треск рвущегося платья, тихие стоны и осторожные ласки стали симфонией нашей ночи.
В объятьях любимого я не боялась ничего!
Засыпая, на задворках сознания мелькнула предостерегающая мысль: «Хадим будет в ярости, если узнает… хорошо, что он не может определить потеряла я девственность или нет самостоятельно! А в остальном, надо держаться подальше от его «любимцев»! С этой минуты встреча с келпи мне строго-настрого запрещена!»
Глава 41
Утро мою, без того не скучную жизнь сделало ещё веселее, добавив динамики.
Когда в двери стукнули, громко сообщая о высокопоставленном госте, пожелавшем разделить со мной завтрак в приёмных покоях западного крыла, я даже не стала ждать, когда Ратмир очнётся. Подумала о том, что ахуру нужно срочно убраться из моих покоев в свою комнату, как простыня под мужчиной исчезла, и Савойский ухнул в пропасть, где его уже ждали мои новые друзья — шабу.
Я глазом не успела моргнуть, как всё вернулось на свои места.
В комнату вошли две горничные, а я продолжала сидеть на кровати и хлопать ресницами, удивлённо всматриваясь в продавленные складки шёлковой простыни.
«Так это портал?! Не земля проваливается?! Открывается многоступенчатый проход?!» — до конца понять алгоритм работы портальной дыры мне не дали.
Девушки живо бросились подбирать мне платье для завтрака, бесшумно передвигаясь по комнате. Мне же только сообщили, что «Гость» уже ждёт… в соседней комнате, поэтому необходимо поторопиться. И всё! Типа, этого достаточно, чтобы бегом бежать навстречу сильному мира сего.
Я была противоположного мнения.
Несмотря на то, что собиралась играть роль любопытной, добродушной простушки, чувствовала, как внутренний протест растёт.
Во-первых, Ратмир скоро заявится, окончательно проснувшись! А во-вторых, это нормально вообще?! К чужой жене в будуар переться!
«Нет, понимаю, приёмные покои и всё такое, но не с утра же?! И не на завтрак!!! Это выглядит двусмысленно! При живом то муже!» — вопреки возмущению, натянула губы в улыбке, и вышла к Хадиму, излучая радушие.