Попал, так попал. Гексалогия
Шрифт:
Вот теперь можно идти на разведку дальше. Я подошёл к дверям, открыл их и уставился на ещё одного балахонника, собиравшегося постучать в дверь. В результате чего он постучал мне по лбу. Он что, решил проверить, как у меня лоб звучит в сравнении с дверью? Прибью сейчас, положу под паркет и скажу, что так и росло...
– Ох, прости, брат, - балахонник склонился в поклоне.
– Всё в порядке, брат, - ответил я.
Тоже мне, блин, родственничек нашёлся. Неучтённый... Но раз извинился, то прибивать не буду... Сразу...
–
Блин, вот тебе и разведал спокойно. Ладно, теперь точно придётся импровизировать.
Мы прошли по коридору и вышли на небольшой балкончик, шедший вдоль одной из стен. С него можно было попасть ещё в две комнаты, а в конце на первый этаж вела лестница.
Пока мы шли к лестнице, я посмотрел вниз, откуда открывался вид на небольшое помещение зал. Похоже, здесь и в самом деле раньше было что-то вроде гостиницы, а внизу наверняка было что-то типа ресторации при гостинице. Вон, даже стойка ещё сохранилась...
А теперь это место для сбора этих приспешников. Которых внизу сейчас собралось человек двадцать. Интересно, что за повод?
Я со своим новым братом (которых тут ещё как раз те же человек двадцать) спустился вниз и встал в последнем ряду, стараясь из под капюшона рассмотреть всех поподробнее. Угу, рассмотрел. Сзади только одни капюшоны и видно. Мдя...
– Мы собрались, братья, - начал один балахонник, взобравшись на стойку, - чтобы объединить силы для последнего, решающего удара! Много лет этот мир был под властью самозванцев, нарекающих себя богами...
– Дайте мне что-то тяжёлое, я в него запущу. Так удачно стоит, - прозвучал позади меня голос Шенга.
– Топорик подойдёт?
– участливо поинтересовался ещё один голос.
– Идиоты. С ума сошли? На ведь нельзя напрямую вмешиваться!
– третий голос был недоволен первыми двумя.
– Это ты мне говоришь?
– второй голос явно был возмущён таким обвинением.
– Да я тут и...
– Молчал бы уже. Кто свой топор потерял недавно?
– напомнил Шенг.
– Да не терял я его. У меня его отобрали! Тебе подсказать, кто это сделал?
– Сам знаю... Тывою ж налево с перехлёстом, вот почему никого из этих новеньких тут нет, а? На них то мы влиять можем!
Я обернулся и посмотрел на Шенга, Тёмного Бога с топором и блондинчика в светлых одеждах и с бокалом вина в руке. Покрутив у виска пальцем, я закатил глаза и принялся слушать дальше, что там вещал балахонник:
– ...Они пришли, чтобы помочь нам избавиться от гнёта, и скоро они покажут всему миру, кто здесь настоящие боги! Скоро мы получим последний из артефактов Стихий, и нанесём решающий удар!
Не понял. Они что, знают, где находится артефакт? Вот это уже хреново. Если про его местоположение знает только этот вещатель, то нужно срочно его убирать...
– Вот то, что приведёт нас к победе!
– вещатель вытащил из-за пазухи
Карту? Неужели, ту самую? Стоп, а что тогда Райнел с Вэритиилем пытаются выторговать у гнома?
Демоны б их всех побрали, нужно немедленно что-то придумать, чтобы заполучить эту карту, если она настоящая. Будем исходить из этого предположения...
– А теперь пришло время принести жертву истинным богам!
– продолжил балахонник, убирая карту за пазуху. А вот теперь нужно следить за ним, чтобы ни с кем не перепутать. А то они тут все на один капюшон...
Погодите-погодите! Жертву? Какую?
– Кровавую, - ответил мне Шенг над ухом.
– А ты про какую думал?
'- Надеюсь, это типа козла зарезать, шашлычок сделать?' - так же громко подумал я.
– Почти. Только вместо козла человек.
Итить-колотить! Всё, точно придётся разносить этот сабантуй! Если не ошибаюсь, то никто из теперешних богов не принимает человеческие жертвы. Только во время битвы, воины, которые пали, идут как бы в этот счёт. Но то война, а вот так вот...
Откуда-то из подсобки за стойкой вывели маленькую девочку лет десяти-двенадцати. Я чуть не зашипел от злости.
Судя по тому, что она шла не сопротивляясь, наверняка одурманили. Либо тоже фанатичка. Хотя нет, вон, глаза какие невидящие. Точно под дурманом каким-то.
Девочку подвели к столу, стоявшему перед стойкой. На столе по углам находились какие-то свечи. С одной стороны белые, с другой тёмные. Сам стол тоже был покрыт какими-то письменами.
Блин, такой стол угробили. За ним ведь человек пятнадцать поместиться может. Если потесниться...
– Честь совершить сие жертвоприношение мы предоставим одному из младших наших братьев, показывая тем самым, что жизнь меняется в новую сторону!
– Балахонник продолжал разоряться, не слезая со стойки.
Блин, да кто ж ему речь то писал? Совсем нифига не понятно.
Пока я глазел на вещавшего сию речь, все остальные стали поворачиваться и глазеть на меня.
Не понял. Это что, я? Это я младший брат?
Блин, мужик, ну ты мне конкретную свинью подложил. Я ведь потом поднимусь, ещё раз тебя створкой приложу. От въездных ворот. Надеюсь они тут не маленькие.
– Подходи, брат! Это честь для всех нас!
Я обернулся ещё раз. Нет, точно на меня все пялятся. Шенг, опять ты подсуетился? И что мне теперь делать? Так, ладно, что я там собирался? Импровизировать? Вот и начнём...
Я подошёл и встал между стойкой и столом так, чтобы главный балахонник, который тут всю эту проповедь толкает, оказался у меня за спиной. В случае чего, с разворота я ему полёт устрою.
Девчонку положили на стол. Один из балахонников держал её за руки так, чтобы она прикасалась к светлым свечам, а второй за ноги, чтобы те касались тёмных.