Попалась, ведьма!
Шрифт:
Потому что Ингмар Вейн, руководитель магического надзора, стоял рядом. И он уже в курсе, что именно Шейн помог мне пробудить силу ведьмы. Какой тогда смысл беспокоиться о том, что произошло бы в любом случае?
– Смысл в том, Криста, что Ингмар – далеко не весь надзор, – по своему обыкновению ответил на мои мысли Шейн. – Я уверен, что он молчать о твоем внезапном превращении в ведьму будет. А вот его подчиненные – вряд ли.
– С чего вдруг мне об этом молчать? – удивленно спросил Ингмар. – Шейн, вообще-то, ты только что признался, что Кристабелла
– Ай, не сказал бы я – сказала бы Криста, – легкомысленно фыркнул Шейн. Поманил бутылку – и та послушно взмыла со столика, отправившись к опустевшим бокалам. После короткой паузы добавил с усмешкой, покачивая вновь полным бокалом: – Ты бы все равно бедную девочку в покое не оставил. Мучил и мучил бы ее, добиваясь чистосердечного признания.
– Теперь я ее тем более в покое не оставлю, – жестко предупредил Ингмар. – Кристабелле Петерсон теперь одна дорога – в здание суда. Полагаю, ты не будешь с этим спорить. Если она однажды впустила тьму в свою душу, то назад дороги нет. Считай, она уже одной ногой на дороге к поклонению богине ночи.
– Любишь ты все-таки утрировать. – Шейн укоризненно цокнул языком. – Ингмар, мальчик мой…
Руководителя магического надзора аж передернуло от такого обращения. Он вскинулся было возразить, но Шейн уже продолжал, вновь с явным удовольствием повторив то самое выражение:
– Так вот, мальчик мой. В свое время я прошел эту дорогу почти до самого конца. Но все-таки нашел в себе силы свернуть с нее.
– Еще раз назовешь меня «мальчиком моим» – и разговор окончен, – сухо предупредил Ингмар.
Шейн даже не попытался скрыть ехидной улыбки. И шумно отхлебнул из бокала, наслаждаясь злостью Ингмара.
– И ты в курсе, что я о тебе думаю. – Тот кинул последний взгляд на Эмилию, по-прежнему не подающую ни малейших признаков жизни, и все-таки вернулся к креслу. Правда, садиться не стал, а оперся на спинку и заключил: – Шейн, я тебе не верю. И вряд ли когда-нибудь поверю. Для меня ты – демон, для которого есть только одна выгода – его собственная.
– Тем не менее ты со мной сотрудничаешь.
– Во-первых, это дает мне возможность держать тебя постоянно в поле зрения, – пояснил Ингмар. – Во-вторых, пока приносит пользы больше, чем вреда. Ты чуешь зло лучше кого бы то ни было, потому что сам являешься злом. – Он посмотрел на меня и задумчиво протянул: – Собственно, именно из-за последней причины меня так настораживает твой интерес к Кристабелле Петерсон. Особенно если учесть тот факт, что ее бабушка когда-то лишь чудом избежала заслуженного наказания за свой интерес к запретному колдовству.
– Да, кстати, поговорим о ее бабушке, – вдруг сменил тему Шейн.
Ингмар с мучительным вздохом закатил глаза к потолку, видимо, утомленный этой беседой донельзя. Но спустя пару секунд все-таки едва заметно кивнул, показывая, что внимательно слушает.
– Ты сам сказал, что Ива Петерсон заслужила прощение, – проговорил Шейн.
Он
– Жаль, что в то время магический надзор возглавлял человек со столь плохим чутьем на ложь. – Ингмар пожал плечами. – Иначе Иве Петерсон не удалось бы спасти свою жизнь. Гримуар-то она так и не уничтожила.
– Меняемся? – быстро предложил Шейн. – Я тебе – гримуар. А ты взамен оставляешь Кристу в покое.
Ингмар вскинул брови, всем видом показывая, что не ожидал такого предложения.
Да что там, я тоже замерла в изумлении. Почему-то даже пугает такое внимание со стороны Шейна. Словно у него есть на меня какие-то планы.
– Я не предлагаю тебе забыть о ее существовании, – продолжил вкрадчиво Шейн. – Прекрасно понимаю, что это неосуществимо. Все равно ты будешь за ней следить в выжидании того момента, когда она снова преступит законы магического надзора. Я просто хочу уладить тот несколько сомнительный момент, благодаря которому она обрела силу ведьмы. Ты забудешь про него. А я гарантирую, что Криста больше никогда не посмотрит в сторону запрещенных ритуалов.
– Как ты можешь это гарантировать? – со скепсисом спросил Ингмар.
– О, будь уверен в этом. – Шейн показал в улыбке все свои белоснежные зубы.
Я привычно поежилась, когда Ингмар обратил на меня свой пугающий взгляд. Судя по всему, предложение Шейна по-настоящему его озадачило. Он сильно хмурился, медленно постукивая по колену кончиками пальцев.
– Не упрямься, – попросил Шейн. – Ты же знаешь, слово я сдержу.
– Я просто не понимаю твоей выгоды, – медленно протянул Ингмар. – Ты ведь мог провернуть все до моего появления в Вильморе. Убил бы Эмилию, прихватил бы Кристабеллу с ее гримуаром и фамильяром. И затерялся бы на просторах Грега. Скорее всего, я бы даже не понял, что происходит. Решил бы, что тебя утомила роль добропорядочного консультанта магического надзора, и ты, по своему обыкновению никого не предупредив, решил вернуться к прежней вольной жизни полудемона. Но вместо этого ты терпеливо ждал, когда я сам явлюсь в Вильмор. Не удивлюсь, если и в чары Кристабеллы вложил немного своих сил. Уж больно впечатляющим вышел внезапный пожар на моих глазах, и слишком большой выброс энергии при этом произошел. Как будто ты специально привлекал мое внимание. Но зачем?
– Это правда? – возмущенно вскинулась я, выцепив из слов Ингмара лишь подозрение в том, что Шейн может иметь отношение к уничтожению лавки. – Это из-за тебя моя лавка сгорела?
– Девочка моя, в твоей лавке было столько хлама, что уничтожить его одним махом было намного эффективнее, чем разбирать, – ответил Шейн, чем подтвердил мои опасения.
– Но это была лавка моей матери! – взвизгнула я. – Понимаешь? Память о ней!
И мои губы опасно задрожали от подкативших рыданий, а в глазах защипало.