Попробуй меня остановить
Шрифт:
– Куда это ты смотришь, снежинка? – интересуется Остап, вопросительно приподняв одну бровь.
– Никуда, – поспешно отворачиваюсь и осматриваюсь по сторонам. – Ну и зачем мы здесь?
Я думала, что он опять запрёт нас в подсобке. Но похоже, Войнов отсиживается во время своих прогулов в разных местах. На этот раз он притащил меня в актовый зал.
– Я же сказал, что хочу показать тебе все укромные уголки школы. Или ты предпочитаешь оказаться со мной в тёмной и тесной подсобке?
Его слова явно имеют двойной смысл. Непроизвольно
– Я бы предпочла быть сейчас на уроке истории… Но ты опять не оставил мне выбора.
Делаю несколько неуверенных шагов к сцене, разглядывая декорации на ней. Кажется, здесь совсем недавно ставили какой-то спектакль.
– Пойдём, снежинка, – Остап подталкивает меня в спину. – Покажу тебе кое-что интересное.
Иду к сцене, забираюсь на неё. Войнов стягивает свой рюкзак с плеч, потом и мой тоже снимает. Прячет их за декорациями и тянет меня за кулисы. Мы протискиваемся мимо пыльных музыкальных инструментов, бутафорских мечей, вешалок с костюмами…
Остап присаживается на корточки, проводит ладонями по дощатому полу, нащупывает что-то, тянет и… отдирает половицу.
– Боже… – я закатываю глаза от того, как просто и легко этот парень разбирает пол.
Сняв несколько досок, он складывает их в стопку. В полу сцены образуется достаточно широкая дыра, которая, судя по всему, вполне устраивает сероглазого.
Остап поднимается с корточек, снимает бомбер, швыряет на стоящий рядом стул. Сегодня на парне тёмная водолазка. Он закатывает рукава, обнажая крепкие предплечья и татуировку на сгибе локтя. Садится, свешивая ноги в тёмную дыру в полу. Потом прыгает вниз и исчезает из поля зрения.
Я заглядываю внутрь.
– Остап, ты куда? Ты в порядке?
Внутри этой дыры очень темно и не видно никакого движения. Остап не отвечает, словно в очередной раз проверяя мои нервы на прочность.
– Остап! – повышаю голос. Ответа нет, и я почти взрываюсь: – Знаешь, это совсем не смешно! Думаешь, я полезу проверять, всё ли с тобой в порядке? Нет, не полезу! Просто уйду отсюда и вернусь на урок! Ты меня понял?
Носы моих кед у самого края чёрной пропасти. Взгляд устремлён вниз, и я всё ещё жду, что Остап мне ответит.
Но он не отвечает. И не появляется. Охватившее меня поначалу волнение теперь напоминает панику.
Может, с ним, и правда, что-то случилось?
Возможно, он упал… И ударился головой… И теперь ему нужная моя помощь.
Чёрт!
Стягиваю пиджак с плеч. Отвернувшись от ямы, бросаю его к куртке Остапа. И не успеваю я вновь посмотреть на дыру в полу, как мои щиколотки обхватывают сильные пальцы.
От неожиданности начинаю визжать и вырываться. Оступаюсь и заваливаюсь вперёд, прямиком в яму. И лишь каким-то чудом не расшибаю голову о дощатый пол, свалившись прямо в руки Войного. Поймав меня, он прижимает моё обмякшее тело к своей груди.
– Ты, кстати, чертовски лёгкая снежинка, –
Его лицо в паре сантиметров от моего. И от его самоуверенной улыбки внутри меня всё переворачивается и встаёт с ног на голову.
Убить его мало! Притащил в зал вместо урока. Прыгнул в дыру. Напугал меня. А потом чуть не покалечил! Ведь я могла упасть не так удачно.
– Ненавижу! – тихо шиплю ему в лицо.
Улыбка Войнова становится ещё шире. Он сокращает расстояние между нашими лицами. Опустив взгляд на его губы, я завороженно смотрю на то, как они приближаются к моим.
Я должна оттолкнуть парня. Спрыгнуть с его рук. Да и вообще держаться от него подальше!
Однако моё тело словно оцепенело. И я могу лишь наблюдать за его губами. Они подбираются так близко, что почти касаются моих.
Он меня поцелует?
Зачем он решил поцеловать меня?
Почему меня?
Затаив дыхание, я отчего-то вдруг жду этот поцелуй вопреки своим же логическим рассуждениям…
Первый в моей жизни…
Войнов тяжело вздыхает, опаляя горячим дыханием мои губы, и медленно качает головой.
– Ты уже почти влюблена в меня, снежинка, – говорит он очень тихо.
А потом резко отстраняется и отпускает меня…
Ну, конечно, я в него не влюбилась…
Да это просто смешно!
Правда, я не смеюсь… Мои ноги онемели, щёки пылают пуще прежнего.
Обняв себя за плечи, отхожу как можно дальше от Остапа. Неловко переминаясь с ноги на ногу, пытаюсь разглядеть пространство вокруг. На самом деле на расстоянии вытянутой руки уже ничего не видно. И мне бы надо держаться поближе к Войнову, пока он вновь меня не напугал, выпрыгнув из темноты… Но гордость не позволяет даже заговорить первой.
– Пошли, снежинка, – зовёт Остап, и я оборачиваюсь.
Сероглазый протягивает мне руку. На его лице застыла усмешка, а глаза смотрят на меня с лукавым прищуром.
– Пойдём, – его рука всё ещё тянется ко мне. – Нам туда, – кивает он на самый тёмный угол помещения. – Я ещё не показал тебе самое классное место в этой школе.
Что ж… раз уж он заговорил первым…
– Да? А я думала, самое классное место в школе – оно прямо здесь, в грязном подполе под сценой. И знаешь, что? Я насмотрелась и хочу выбраться отсюда!
– Да ладно тебе, не злись, – Остап делает шаг ко мне и хватает за руку. – Или тебе просто нравится, когда я ношу тебя?
Манипулятор!
От бессилия и от того, что не могу противостоять ему, хочется буквально топать ногами!
– Давай же, снежинка, – подгоняет меня Остап, сдвигая с места. – Осталось не больше получаса до конца урока.
Нехотя перебираю ногами, пока он почти наощупь ведёт меня в самую глубь этого бесконечного мрака. Кажется, сцена давно должна была закончиться, а мы всё идём и идём вперёд, правда, всё ниже нагибаемся, потому что потолок стремительно приближается к полу.