Попробуй меня уберечь!
Шрифт:
– Ты не можешь подпитывать свою хранительницу, – победно заявила я, отгораживаясь от него столом.
– Но зато я могу попытаться забрать твои страдания, – невозмутимо предложил он, вставая и направляясь в мою сторону.
– Ни за что!
– Чего ты испугалась? – продолжал увещевать муж, наступая. – Тебе не будет больно.
Та-ак… помнится, нечто подобное я сегодня уже слышала.
– Зато тебе – будет, – очень тихо произнесла я.
От самокопания и планомерного разжигания гнева в душе
Погода баловала Кавигату ярким солнышком уже второй день. Снег теперь не только сверкал и переливался всеми цветами радуги, но и местами подтаял, превратившись в чавкающую серую кашицу под ногами. И даже какая-то оголтелая птаха, решив, что пора завязывать с зимним отпуском, расчирикалась прямо под моим окном.
По всему видно, дело идет к весне. Вот только почему-то меня это совсем не радует.
Измеряя шагами комнату, я с трудом удерживалась, чтобы не постучаться головой о стену. Может, хоть так мозги на место встанут! Решение проблемы вертелось на краю мыслей, топталось на пороге сознания, но находиться упорно не желало.
Стук собственных каблуков дико раздражал. Остановившись у подоконника, я не выдержала и со всей дури саданула по нему ладонью. Плечо сразу же отозвалось противной тягучей болью, словно огнем обдавшей всю руку. Сдавленно сообщив злосчастному подоконнику все, что о нем думаю, я обессиленно опустилась прямо на пол.
– Долго страдать собираешься? – полюбопытствовал Лап, до сего момента внимательно следивший за моими хаотичными передвижениями по комнате.
– Я не страдаю, я думаю.
– Что-то не заметно, – усомнился наглый кошак, запрыгивая на стол и гордо, аки заправский лев, прогуливаясь. – Если б и правда думала, давно бы отправилась к тому, кто действительно может помочь. А ты только круги тут нарезаешь. С такими успехами я скоро косоглазие заработаю!
– Какой смысл идти к Розмарии, если она и так ясно дала понять, что, судя по ее видениям, хранительницы у Велеса нет? – пожала плечами я. Особым желанием встречаться с этой старой перечницей я не горю, что, собственно, и неудивительно.
– Если доверять ее видениям, то у Алекса хранительницы тоже не предвиделось, – ехидно муркнул кот. – Надеюсь, в своем существовании ты не сомневаешься?
Что тут возразишь? Временами этот усатый-полосатый выдает очень дельные мысли.
– Кто говорит про Розмарию? – продолжал между тем Лапус. – Она, конечно, провидица и все такое, но либо она просто не хочет, чтобы у Кавигаты появился новый властелин, либо уже слишком стара. Я имел в виду Любу.
Я изумленно, снизу вверх, уставилась на восседающего на столе, словно на пьедестале, кота. Странно, как это мне самой не пришло в голову, что предатель мог завестись не только в Боллате.
В
Не факт, разумеется, что она согласится помочь. Все же не для того ей Книга Судеб дана. Но удалось же Габриэлю однажды уговорить ее, значит, и мне не стоит терять надежду.
Вот с такими оптимистическими мыслями я выскользнула в холл. И кого же я там увидела? По закону подлости, именно того, кого меньше всего хотела.
Розмария чинно восседала на диванчике с чашкой чая в руках и о чем-то беседовала с нашей бережиней. Причем выглядело все так, словно женщины – самые что ни на есть закадычные приятельницы. Обычно строгая провидица даже улыбалась. Кому сказать – не поверит! Хотя, надо признать, Люба способна растопить любое, даже самое черствое сердце.
В первый момент я слегка растерялась. Прерывать такую идиллию совсем не хотелось. Но я же не конфету пришла попросить! Тут дело важное, не терпящее отлагательств.
И я отважно шагнула к женщинам.
– Хранительница, – натянуто поприветствовала меня Розмария.
Судя по поджатым губам и колючему взгляду, встрече она не рада. Более того, после памятной выходки на заседании совета провидица наверняка крупными рунами вписала меня в список врагов. Под одним из первых номеров.
– Ксюшенька, деточка, проснулась? – в свойственной ей манере обрадовалась моему появлению Люба. – Посиди с нами.
Я не преминула воспользоваться предложением. Теперь осталось придумать, как избавиться от Розмарии. Может, я и ошибаюсь на ее счет, но предосторожность лишней не бывает. Как раз вчера на собственной шкуре убедилась в правоте этой житейской мудрости. В самом буквальном смысле, до сих пор плечо болит жутко.
Плюхнувшись рядом с провидицей, я лучезарно улыбнулась. Люба тут же захлопотала, наливая чай. Мм, с пирожками… И когда только успела?
Но теплая атмосфера безвозвратно рассеялась. Несмотря на все усилия бережини, в комнате повисло напряженное молчание, которое вскоре было прервано коротким прощанием уходящей провидицы. Я скрыла торжествующую улыбку.
– Не знала, что вы подруги. – Удивленный комментарий вырвался помимо моей воли. Все же представить этих двух женщин сплетничающими о пирожках было выше моих сил.
– Я ведь раньше тоже хранительницей была, – немного грустно ответила бережиня. Вздрогнув, я едва не опрокинула на себя горячий чай. Неожиданно! Раньше она избегала разговоров о прошлом в моем присутствии. – Разумеется, нам приходилось общаться.
Естественно, ведь хранительница, невзирая на отсутствие строго регламентированных обязанностей, является вторым лицом в долине. Пора бы уже привыкнуть.
– На самом деле, – Люба мягко потрепала меня по руке, – Розмария намного лучше, чем пытается казаться. Просто не все умеют это разглядеть.