Попрыгунчик ч.1
Шрифт:
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви...
Если ты не хочешь отдать
Немцу с черным его ружьем
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем,-
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Если немца убил твой брат,
Пусть
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Если немца убил твой брат,-
Это он, а не ты солдат.
Так убей же немца, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,-
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
Невольно, слёзы покатились из моих глаз. Все стояли потрясённые, от
пронзительного стихотворения.
– Серёжа, ты не прав!
– подошла к нам и встала рядом с комиссаром Тамара -
Я после твоих песен и стихотворения, готова сама в атаку идти. Просто взять
винтовку и встать в строй. Потому, что я поняла, за что мне воевать и что
для меня значит Родина! Только сейчас, поняла! Благодаря тебе и твоим
песням! Если ты откажешься, я перестану тебя уважать и... - Тамара на
мгновение замолчала, но решившись, подняла лицо и сказала, прямо глядя
мне в глаза - и любить! Хотя бы, как брата!
Я посмотрел ей в глаза, посмотрел в глаза комиссару, взглянул, на генерала и
остальных командиров, а затем сев на стул простонал:
– Но, я не хочу быть певцом? Совсем, не хочу? Как я буду командовать
партизанским отрядом, если все будут знать мой голос и видеть мои
фотографии, в газетах? Сидеть в землянке безвылазно, усиленно прячась от
всех, иногда улетая на концерты?
Видимо, представив такого командира партизанского отряда, все
рассмеялись, кроме меня. Я же, грустно посмотрев на всех, повернулся к
генералу и попросил:
– Товарищ генерал - лейтенант, прикажите принести ящик водки и побольше
закуски!
Все замолчали и удивлённо уставились на меня.
– Зачем тебе, целый ящик водки?
– изумился генерал.
А я, подперев голову рукой, грустно посмотрел на него и произнёс, махнув
рукой:
–
– грустно вздохнув, ответил я.
Вы слышали, как ржёт табун лошадей! Я тоже, раньше не слышал. Теперь
знаю, как. В общем, я согласился. Выкрутили мне руки, гады. Позвали
руководителя оркестра, мы с ним быстро договорились, ушли к ним в
расположение, и я стал напевать ему песни, а он перекладывать их, на ноты.
Не дошли у меня руки, до нотной грамоты, ни в той жизни, ни в этой.
Ничего, в этой я молодой, ещё выучу.
Глава 10.
Для начала я попытал Тому на слова из песен, которые я пел на скамейке.
Тома напевала, а дальше продолжал уже я сам.
Начали с этой песни, это вообще самая первая песня про войну, что я выучил
в школе...
Тёмная ночь
Только пули свистят по степи,
Только ветер гудит в проводах
Тускло звезды мерцают
В темную ночь
Ты любимая знаю, не спишь
И у детской кроватки тайком
Ты слезу утираешь
Как я люблю
Глубину твоих ласковых глаз
Как я хочу
К ним прижаться сейчас губами
Темная ночь
Разделяет, любимая, нас
И тревожная черная степь
Залегла между нами
Верю в тебя
Дорогую подругу мою
Эта вера от пули меня
Темной ночью хранила
Радостно мне
Я спокоен в смертельном бою
Знаю, встретишь меня
Чтоб со мной ни случилось
Смерть не страшна
С ней не раз мы встречались в степи,
Вот и сейчас надо мною она кружиться
Ты меня ждешь
И у детской кроватки не спишь
И поэтому, знаю
Со мной, ничего не случится!
Потом напел песню, что мне очень нравилась, особенно в исполнении
Леонида Утёсова...
Случайный вальс.
Ночь коротка
Спят облака
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука
Хоть я с вами совсем не знаком
И далеко отсюда мой дом
Вы мне скажите слово
Возле дома родного
В этом зале пустом
Мы станцуем вдвоем
Так скажите хоть слово
Сам не знаю о чем
После тревог
Спит городок
Я услышал мелодию вальса
И сюда заглянул на часок