Попугай в пиджаке от «Версаче»
Шрифт:
— Лучше склероз, дорогая, — немедленно отозвалась Нинель, — чем маразм, как у вас…
— Я сказал — прекратить отсебятину! — Режиссер от злости заскрипел зубами. — Твоя реплика, Нинель!
— Как это — ушел? — воскликнула брюнетка, заглянув в сценарий. — Что ты хочешь сказать?
— Ушел к другой женщине! — прорыдала Марго. — К другой, после стольких лет! Оставил мне ужасную записку, взял выходной костюм, документы, деньги.., кажется, еще одну чистую рубашку… — Марго замолчала,
— Может быть, накапать тебе валерианки? — с наигранной жалостью проговорила Нинель. — Хотя, конечно, дорогая, валерианка тебе вряд ли поможет, обычно ты накачиваешься третьесортным коньяком, недаром морда такая красная…
— Да что же это такое? — Марго вскочила со стула и бросилась на партнершу, сжав пудовые кулаки. — Да когда же это прекратится?
Нинель отскочила в сторону и заняла оборонительную позицию, прижавшись спиной к стене и выставив вперед длинные ярко накрашенные ногти. При этом она шипела, как разъяренная кошка.
Попугай радостно захлопал крыльями и завопил во все горло:
— Мегер-ры! Цир-рк! Бр-раво! Умор-ра! Мегер-ры!
— Ну вот что! — Маленький бородатый режиссер с неожиданной ловкостью вскочил на стол, оказавшись выше всех в павильоне, и заорал в мегафон, перекрывая шум, как капитан корабля перекрывает прокуренным басом грохот шторма. — Я сказал — соблюдать трудовую дисциплину! Кто скажет хоть слово не по сценарию — немедленно вылетит из сериала! Это мое последнее слово, и касается абсолютно всех!
— Бр-раво! — заорал попугай. — Ур-ра! Тр-риумф! Сир-раведливость востор-ржество-вала!
— И тебя это касается! — Режиссер повернулся к Перришону. — Где Аглая? Где, я спрашиваю, Аглая?
Аглая Михайловна послушно выскочила из молчаливой толпы телевизионной обслуги и встала перед грозным режиссером, как лист перед травой, ожидая приказаний.
— Унеси свою птицу! — рявкнул тот. — Пока она не задействована, пусть посидит у тебя в кабинете, а то, понимаешь, только добавляет бардака…
— Пр-реследуют! Тер-рор-ризируют! проговорил Перришон, пригорюнившись, но сопротивляться не стал — суровый вид режиссера произвел на него впечатление.
Аглая Михайловна вошла в свой кабинет, поставила клетку с попугаем на шкаф и хотела вернуться в павильон, но в это время на ее столе истерично зазвонил телефон. Белобрысой девицы, Аглаиной соседки по кабинету, не было на месте, как всегда, когда она бывала нужна.
Аглая тяжело вздохнула, села за стол и сняла трубку.
Тяжелый вздох объяснялся тем, что она хорошо знала по своему опыту: стоит только сесть за рабочий стол, встать из-за него удастся очень нескоро, потому что звонки и посетители непременно потянутся сплошной чередой.
—
Я в павильоне у Бруствера, Леопольд Казимирович, — начала оправдываться Аглая, в кабинете никого не было…
— Как всегда! — рявкнул юрист. — Что это за странные документы от вас приходят?
— А в чем дело?
— Кто так заполняет анкеты на артистов? У меня волосы дыбом встали!
Аглая Михайловна усомнилась в словах юриста: Леопольд Казимирович был лыс, как колено. Но спорить с ним она, разумеется, не стала.
— Да в чем же дело?
— В анкете не указано ни имя, ни отчество, ни образование артиста, а про возраст — вообще какая-то глупость: «Со слов, приблизительно». Спасибо, хоть фамилию удосужились написать!
— Извините, Леопольд Казимирович, а фамилия какая?
— Тоже какая-то странная — Перришон.
— Тогда все понятно!
— Что это вам понятно? — пробубнил юрист. — Мне, например, ничего не понятно!
— Перришон — это не артист.., то есть это не совсем артист…
— Что вы мне голову морочите? — Леопольд Казимирович совершенно разъярился. — Как это — не совсем артист? Если он не артист, зачем вы прислали мне его анкету?
— Перришон — это попугай! — проговорила Аглая Михайловна, дождавшись паузы в монологе рассерженного юриста.
— Кто?!
— Попугай, и кстати, очень красивый.
Аглая покосилась на Перришона, и тот, кокетливо наклонив голову и распушив перья, проворковал:
— Перренька хор-роший! Перренька кр-ра-сивый!
— Попугай? — удивленно переспросил юрист. — Мы что с вами — в цирке работаем? Или в зоопарке?
— Не в цирке, — отозвалась Аглая, — но и не на галошной фабрике. Мы работаем на телевидении, и сериал, который у нас сейчас в производстве, между прочим, называется «Две дамы с попугаем», так что попугай там играет самую, можно сказать, важную роль!
Леопольд Казимирович на некоторое время удивленно замолчал, а потом проговорил:
— Ну все-таки как-нибудь постарайтесь уточнить его возраст.., мне это нужно для начисления взносов в пенсионный фонд…
— В пенсионный фонд? — удивилась Аглая. —А что, попугаям тоже полагается пенсия?
— Раз я на его имя начисляю зарплату, отрезал юрист, — значит, должен делать и начисления в пенсионный фонд!
— Подумать только! И в каком же возрасте попугаи выходят на пенсию? Ведь они живут очень долго, гораздо дольше людей!
— Понятия не имею! — юрист был очень недоволен. — Сами разбирайтесь с вашим попугаем ! — И он в сердцах повесил трубку.