Попутчик
Шрифт:
А потом все ощущения пропали.
Глава шестая
Когда я очнулся, мне показалось, что я медленно выхожу из дремоты. На самом деле, я даже думал, что все еще сплю.
Надо мной склонилось невероятно красивое женское лицо. Глаза девушки были глубокими, чистейше голубыми. Они печально улыбались мне, успокаивая меня несмотря на боль в груди. Её рыже-коричневые волосы струились по плечам. Они были мокрыми, но по-прежнему невероятно идеальными.
Глядя на неё,
Так вот почему мы победили, подумал я. Боги прислали к нам ангела.
— Кто… ты…? — мое горло так пересохло, что при попытке вымолвить хоть слово, его опаляло огнем. Я закашлялся, и резкая боль пронзила мои плечо и грудь.
— Отдыхай, дитя, — женщина гладила меня по голове до тех пор, пока кашель не ослаб. — Меня зовут Кэтти-бри. Теперь все хорошо.
Я поднял глаза, замечая дверной проем. На фоне света, лившегося сквозь него, вырисовывались три фигуры — эльфа, дворфа и гиганта.
Мой взгляд упал на среднего из стоящих. На Дзирта До'Урдена. Его лавандовые глаза ярко светились. Кожа эльфа оказалась черной, и я понял — это не трюк.
Мне и раньше приходилось слышать о темных эльфах, дроу, которые жили под землей. Они были предметом многочисленных ночных страшилок. Ужасные существа, приходившие из тьмы, чтобы совершать набеги на эльфийские деревни и убивать детей.
Но я не боялся этого эльфа, этого дроу. Когда у него был шанс, он не выдал меня капитану. Он понимал, что может значить ночь, проведенная под звездами, для кого-то вроде меня. Пока мы говорили, я не чувствовал от него злобы, только сочувствие. По какой-то причине он решил защитить меня.
Нерешительно ступая, Дзирт подошел к моей кровати.
— Как он? — тихо спросил эльф.
Я вспомнил тот день, когда первый раз заметил его. Тогда он предстал передо мной в виде поверхностного эльфа, хотя ему было очень неуютно в этом виде. И я вдруг понял, почему. Он носил какую-то магическую маскировку. А сейчас она пропала. Теперь он снова мог быть самим собой, и я чувствовал, что теперь с ним все хорошо.
Кэтти-бри посмотрела на эльфа и двух его компаньонов.
— Я уверена, мальчик оценит твою заботу, но вы трое тут не поможете, — она махнула им, предлагая уйти, и повернулась ко мне. — Уходите. Сейчас же. Я подержу его за руку, пока они позаботятся о нем.
Женщина кивнула куда-то мимо меня, и я проследил за её взглядом, замечая пару мужчин, который входили в комнату. Они несли небольшое ведро, над которым поднимался пар.
Я попытался что-то бормотать, пытался спросить, что тут происходит, что они делают, но не смог выдавить из себя ничего вразумительного.
Я слышал, как хлопнула дверь, и ощутил, как её рука взяла мою. Такая сильная и мягкая. Мужчины поставили ведро — оно было полно черной жидкости, и я мог чувствовать жар, исходивший от него. Один
Кэтти-бри забормотала что-то себе под нос — я решил, что это молитвы — и один из мужчин поднес ложку к моему раненному плечу.
Боль внезапно усилилась стократно. Я пытался кричать, но в легких совсем не осталось воздуха. Я пытался сосредоточиться на этих голубых глазах, но мои собственные застилала вода, я никогда в жизни не проливал столько слез. Боль была слишком сильной, и я потерял сознание.
Позже, я снова пришел в себя.
— Смола прижигает рану, — сказал голос — мужской голос.
— Прижигает? — пробормотал я, даже не открывая глаз.
— Она сплавляет края плоти вместе, и потому рана больше не будет кровоточить.
— Звучит не слишком приятно.
Я бы рассмеялся, но боль была невыносимой.
— Мне говорили об этом. Но альтернатива была хуже, — голос мужчины был твердым, но не злым.
— А какая была альтернатива? — еле пробормотал я, пораженный тем, что мужчина понял мой вопрос.
— Истечь кровью и умереть. Плохо, если такое счастливое дитя погибнет.
При словах «счастливое дитя» я с надеждой открыл глаза. Но человек, стоящий передо мной был мне не знаком или, вернее, я никогда не встречался с ним лично. Он был одет в красивую, но поношенную, синюю форму. Говорил мужчина четко и с великим достоинством.
— Я — Дюдермонт, капитан Морской Феи. И ты незаконно пробрался на мой корабль, — сказал он.
Ну отлично, подумал я. Я спас его корабль от тролля, чтобы он выкинул меня за борт?
— Мне очень жаль, сэр, — сказал я. — Но я могу объяснить. Видите ли, я…
— Вы, юный сэр, вор и нарушитель, — выпалил капитан.
Несмотря на боль, пульсирующую в моем плече, я сел и попытался что-то ответить, но капитан протянул руку.
— Но ты точно не трус, — продолжил он.
Я оживился — это едва ли звучало, как обвинение.
— Можешь выполнять приказы? — спросил он. Я несколько раз моргнул, прежде чем ответить:
— Да, сэр.
— Сможешь показать достоинство и храбрость перед лицом опасности?
— Да, сэр.
— Сможешь быть преданным окружающим тебя спутникам и командирам?
— О, да. Я могу, сэр.
— Тогда, молодой человек, мне кажется, что для тебя найдется местечко на моем корабле. Если ты так хочешь, — впервые, капитан Дюдермонт улыбнулся — не широко, но уважительно. И этого было достаточно.
Я начал отвечать, но он прервал меня.
— Не надо говорить прямо сейчас. Тебе придется подождать много дней, прежде чем ты встанешь на ноги и сможешь быть полезен. Мы будем заботиться о тебе, пока ты не выздоровеешь, а потом ты сможешь дать ответ.