Попытка говорить 1. Человек дороги
Шрифт:
"Уходи оттуда", – шепнул по опосредованной связи младший локал, ставший капитану этаким приёмным отцом. И ещё до того, как та спросила его о средствах, кинул нужную – и на удивление простую – структуру.
Увы, реализовать задумку без подготовки не получалось. Прежде всего из-за недостатка энергии. На кораблях людей установки пробоя мерности питали стационарные генераторы, но на сам пробой не хватало даже их внушающей уважение мощи. Поэтому генераторы сначала заливали энергию в контуры сброса. Очень, оченьмного энергии заливали. И только потом контуры сброса выдавали разряд, по мощности сопоставимый
Методы Сообщества отличались меньшей грубостью, но энергии всё равно требовали ого-го сколько. Особенно для точного, а не спонтанного пробоя.
"Я помогу", – шепнул локал.
Грандиозная, всепроникающая энергия Вечности, которой в своих целях пользовалось Сообщество, могла проделать всё нужное с такой же лёгкостью, с какой закручиваются в спирали гигантские галактики. Увы, адаптированное сознание бывшего человека могло лишь коснуться этой энергии, но никак не могло приказывать ей. Приходилось изыскивать подпорки, "якоря" и прочий подручный инструментарий. Использование техники, то есть орудий преобразования реальности, для локалов было чуждо – а вот для бывшего человека казалось вполне естественным.
Силовые стены, значит? Очень хорошо. Значит, далеко ходить за первичным импульсом не придётся. Энергия рядом – только волю протяни.
Увы, редкий план выдерживает прямое столкновение с реальностью.
Чисто человеческая паранойя не помешала бывшим соплеменникам капитана засечь некие манипуляции, проводимые подопытной. Скорее, эта паранойя им помогла. Что с того, что у подопытной нет никаких инструментов? Ведь колебания М-поля в её камере фиксируются? Вот то-то же. Против фактов не попрёшь. Давайте-ка немного изменим планы исследований. Что-что? Электрошок? Старо, но как способ грубого контроля может пригодиться. Подключайте!
Очередное взаимное недоразумение оказалось для капитана последним. А ведь она вовсе не собиралась устраивать побоище в духе "умри, душа моя, с филистимлянами!". Капитан всего лишь хотела вернуться к Почке, тихо и без лишних эксцессов.
Не вышло.
В ключевой момент, когда она уже выстроила основной контур пробоя и принялась за создание контрольных линий, что должны были задать пробою желаемые параметры, её плотное тело тряхнул неслабый разряд. На долю секунды контроль оказался упущен. Но и того хватило, чтобы инициировать пробой. Только вышел не короткий управляемый прыжок, а спонтанный. В неизвестном направлении. И по мощности превысивший запланированный, как потом прикинула жертва злой удачи, аж на два порядка. Никем не погашенное гравитационное эхо, как подсчитала она же, должно было расколоть материковую плиту до самой мантии, оставив на месте происшествия широченный разлом, сердце будущего вулкана.
Про станцию и речи нет: вдребезги, в пыль, в перегретую плазму.
Чем закончилось противостояние Сообщества и человечества в родной вселенной, капитан уже не узнала. Потому что защита тела и сознания не выдержала незапланированных нагрузок. На новую родину она прибыла в виде разрозненных кусочков и мелких брызг, просыпавшихся на вершины деревьев коротким локальным дождём.
Чтобы собраться воедино из этих кусочков, понадобился не один час. Впрочем, пребывание в, так сказать, сильно фрагментированном виде в очередной раз навсегда изменило капитана, пошатнув самые основы сознания и развеяв
Ну а что произошло со мной дальше, я поведаю как-нибудь потом. Если захочешь.
"Могу ли я услышать ответы на свои вопросы?"
– Задавай. Только лучше вслух: эту функцию мы уже восстановили.
Я откашлялся. С грудной клеткой творилось что-то странное, но теперь я действительно мог контролировать своё дыхание, голосовые связки, язык и губы, – значит, мог и говорить.
"Стоп! А до этого я что, не дышал? В смысле, получал кислород как-то иначе?
Да. Причём совершенно не осознавал, что не дышу.
Интересно девки пляшут…"
– Хорошо. Первый вопрос такой: это было знакомство с… разделённой памятью?
– Да, – немедленно откликнулась Сьолвэн. – Примерно в той мере, в какой взгляд на чёрно-белый портрет может считаться знакомством с изображённым на нём разумным.
Разговор вслух нисколько не мешал ей в бешеном темпе творить надо мной некие заклятья, слишком сложные и быстрые, чтобы я мог в них разобраться. Для меня они сливались в сплошной поток гудящих Сил. Так сливались бы в глазах пассажира окрестности извилистой горной дороги, если бы автомобиль, игнорируя инерцию, мог двигаться по ней быстрее звука.
"Что ж, способность разделять мышление на несколько потоков она, должно быть, давно довела до совершенства. Скорее всего, она умеет это так хорошо, что мне попросту невозможно понять её достижения. А решающий толчок от концентрированного мышления к мышлению распределённому, вероятно, дало то самое собирание собственного тела из мелких кусочков…"
– Тогда вопрос второй. Почему ты сделала для меня такой… человеческийоттиск былого?
– Странный вопрос. Разве ты – не человек?
– Я, как ты могла заметить, маг. А в твоём "чёрно-белом портрете"…
– Не надо этого. Спроси прямо.
– Если настаиваешь, не смею отказать. Что ты хотела спрятать?
– И снова странный вопрос. Айс сообщил мне, что ты прошёл посвящение друида. Это так?
Я покосился на своего друга. Тот имел такой вид, словно ушёл в глубокий транс. Очень глубокий. Он явно что-то делал со мной, ассистируя Сьолвэн – но выделить его воздействия из общего потока Сил, обеспечиваемого высшей, я не мог. Для этого требовались как минимум чары скорости, у меня же в настоящий момент отсутствовали внутренние ресурсы для их запуска.
– Да. Прошёл.
– Тогда тебе должно быть известно, что любой акт коммуникации двояк. Любое знание, которое мы получаем, взрезает Безмолвную Тьму своим лучом – но оно же ослепляет нас, укрывая в тенях альтернативы. Написав на чистом листе слово – любое слово – мы сводим множество возможностей в точку. И попытавшись написать второе слово поверх первого, получим кляксу.
– Слово изречённое есть ложь.
– Не всегда. Но я остановила рассказ как раз на той грани, за которой цензурные правки могли превратить "чёрно-белый портрет" в карикатуру, а то и в откровенную ложь. Кроме того, – Сьолвэн улыбнулась, – "портрет", при всей его упрощённости, способен дать тебе основу для собственных изысканий. Разве мне надо напоминать, что лишь самостоятельно добытое знание по-настоящему ценно?