Пора хризантем

Иноземцев Владимир Иванович

Юлия. Ты не поверишь, роман пишу.

Марина. Ты серьёзно?

Юлия. Хочешь, расскажу? Представляешь, фрау моя родилась в штате Монтана.

Марина. Да?

Юлия. Закончила она школу, и уехала в Нью-Йорк, учиться в колледже на Манхэттене. Через два года возвращается она к себе на родину. Представляешь, едет она на таком белом Порше. Руки у неё на руле в таких, знаешь, мягких черных с голыми пальцами перчатках.

Марина. Круто.

Юлия. А детство её прошло в таком крошечном городке у самых Скалистых гор. В том

месте когда-то был рудник. Первые поселенцы добывали там золото, ещё алмазы и изумруды. Потом изумруды кончились и все разбежались, кто в Нью-Йорк, кто в Чикаго.

Марина. Потрясающе. Но ты же там никогда не была.

Юлия. Какая разница? Если бы ты знала, как я обожаю эти маленькие заброшенные городки в Западных Штатах. Кстати, у меня псевдоним - Сильвия Берлускони.

Марина. Ну, ты даешь!

Юлия. Слушай. В городке этом только одна небольшая улочка. На ней прошло всё моё детство, и оттого я помню там каждый дюйм. Представь, я поворачиваю к нашему ранчо, и в памяти перелистываю страницы моего прошлого. Потом сбавляю скорость и справа вижу замерзшее озеро. Если бы ты знала, как после школы в детские годы я любила кататься на коньках! Я там каталась часами.

Марина. Ты же никогда на них не каталась!

Юля. Ты испортить всё хочешь?

Марина. Молчу.

Юля. Так вот. Я останавливаю Порше. У меня такие роскошные каштановые волосы, модная куртка. На голову надеваю капюшон и выхожу. Яростный ветер сбивает меня с ног. Морозный воздух жжёт мой щёки. Я влетаю опять в салон. И этот жуткий ветер с каменистых гор будоражит во мне воспоминания. Я вспоминаю, как в такую же стужу, мне было пятнадцать лет. После школы я каталась здесь, и ко мне, не говоря ни слова, подбежал один парень. Это был Мэтью. Он срывает с меня такую голубую с белым помпончиком шапку. Я бросаюсь за ним, догоняю, хватаю шапку, а он хватает меня и целует. Я его бью изо всех сил, но ничего сделать не могу. Боже, какой это был долгий поцелуй. У меня до сих пор губы болят. Веришь?

Марина. Я тебе верю.

Мимо идёт Окуньков.

Окуньков. Здравствуйте, Юля! Почему вы перестали ходить на заседание нашей литературной группы? Мы вас всегда вспоминаем.

Юля. Приду обязательно, Всеволод Андреевич.

Окуньков. Кстати, Юля, вы читаете нашу газету "Вести культурологи"?

Юля. А что там?

Окуньков. Прочитайте обязательно. В последнем номере на третьей полосе, моя статья, о победах наших ребят на соревнованиях. Представляете, студентка третьего курса Татьяна Середнякова победила в двух номинациях, а первокурсник Андрей Бедолагин стал четвёртым.

Юля. Молодцы.

Окуньков. И ещё. Приходите в субботу на институтский стадион. Наши футболисты завоевали кубок. "Культуролог" опять не подкачал. В упорной борьбе ребята отстояли восьмое место.

Юля. Надо же!

Окуньков. Да, Юленька. Приходите, обязательно. Надо знать наших.

Окуньков и Юля уходят.

# 39 #

Марина

возле своего дома, из своего дома выходит Игнатий.

Игнатий. Как дела у мамы?

Марина. Я так и знала, что этим кончится.

Игнатий. А что с ней?

Марина. Мареман этот опять в пивбаре подрался.

Игнатий. Серьёзное что-нибудь?

Марина. Очень. Ему проломили голову табуреткой.

Игнатий. Надо же?

Марина. У него там и сотрясение и кровоизлияние. Теперь он лежит, а мама от него не отходит. Сколько он теперь промучится, не известно.

Игнатий. Да. Жалко.

Марина. Я и за неё переживаю.

Марина уходит.

# 40#

Игнатий. Виктория идёт домой.

Игнатий. Вика, я билеты купил. Приглашаю тебя в воскресенье на "Весёлую вдову".

Виктория. На оперу что ли?

Игнатий. Нет. "Весёлая вдова" - оперетта.

Виктория. Опера, оперетта, какая разница? Не люблю я это. Мне не нравится, когда они поют. Я просто музыку люблю. Люблю закрыть глаза, слушать и думать о своём.

Игнатий. Как тебе трудно угодить, дорогая. Эту оперетту в мире ставят, чуть ли не каждый день. Представления идут на всех континентах, кроме Антарктиды. Публика, говорящая на разных языках больше ста лет слушают прекрасную музыку Легара, а ты к ней равнодушна.

Виктория. Ну, если ты так хочешь, давай пойдём.

Игнатий. Между прочем, партию Ганы будет петь сама Аделина Зайцева.

Виктория. Кто это?

Игнатий. Известная певица.

Виктория. А этого?

Игнатий. Данилу? Какой-то молодой. Вика, я думаю, в театре будет половина вашего института.

Виктория. Наверно и декан придёт. Игнат, обязательно напомни мне, чтобы я тебе белые брюки отпустила.

Игнатий. Вика, скоро день твоего рождения. Мы всегда его отмечали втроём. А теперь?

Виктория. А теперь вдвоём мы остались. Неужели она не вспомнит обо мне, не придёт, не поздравит?

Игнатий. Не терзай себя. Давай подождём.

Виктория. Игнат, может, не надо ничего отмечать? До праздников ли нам с тобой?

Игнатий. Ну, что ты? Этого пропускать нельзя.

Виктория. Странно, родилась я в унылом осеннем месяце: в это время обычно ветер, слякоть, дождь, но почему-то в День моего рождения всегда сияет солнце.

Игнатий. Хотя бы ради этого, давай соберёмся. Пригласим друзей. Окуньков придёт, Марину с Игорем позовём.

# 41 #

У Самозвановых праздничный стол. Марина и Игорь у своего дома.

Игнатий (Марине). Марина, у нас всё готово. Мы вас ждём.

Марина. Мы помним.

Игорь. Предупредили бы раньше, Игнатий Ильич, мы бы с подарком пришли.

Игнатий. Никаких подарков! Хорошие соседи, знаете, это самый большой подарок.

Марина. Мы сейчас. Только Юля ко мне обещала прийти.

Игнатий. Пусть и она приходит.

Игорь (Марине). Как раз новое платье наденешь. (Игорь и Марина уходят в дом).