Пора подснежников
Шрифт:
– Не понял! – Олег растерянно улыбался, еще не зная, как на это реагировать. – Ты что-то ищешь, Игорь Васильевич?
– Ага, Олег, ищу. Ищу кокаин, на который ты подсадил Вику Морозову. Да так крепко подсадил, что она даже в рабочее время начала этим баловаться. Представляешь, прямо в женском туалете, на крышке унитаза! А Лидочка Степанова однажды зашла туда после нее, и пальчиком смахнула белую пыль. А потом выскочила за Викой и начала ругать ее, и пальчиком по форме провела, оставляя меловой след. И все просила ее одуматься.
– Никто этого
– А вот тут ты ошибаешься, – ухмыльнулся Игорь, выбираясь из-за его стола. – Никто не видел, а Нина видела. Нина, уборщица наша. На таких людей ведь никто не обращает внимания, не так ли? Зато они все видят и слышат. И молчат до тех пор, пока их об этом не спросят.
– Спросил? – нагло улыбнулся Олег. – Легче стало?
– Да, конечно, – вернул ему его улыбку Игорь. – Я сейчас уйду, а ты пока заявление напиши по собственному. Да, и будь при этом мне весьма и весьма благодарен.
– За что же?! – взвился тот, не выдержав. – За то, что ты дочерей моих оставляешь без куска хлеба?! И из-за кого?! Из-за прошмандовки какой-то!
– Они не прошмандовки!!! – оскорбился за своих девочек, напоминавших ему нежные чистые снежинки, Игорь. – Они хорошие и славные. Ты загубил судьбу одной девушке и едва не сгубил репутацию другой. Пиши заявление и благодари меня, что не сдал тебя за хранение наркотиков. Да, и Вике сообщи сам. Не хочу с ней встречаться. Для весеннего настроения это уже перебор…
Глава 2
Розы или мимозы?.. Так мимозы или розы? Или все же тюльпаны? Голландские нежно-лиловые… чудо как хороши. Может, взять целую охапку?
Нет, все не то, не то! Все как-то не подходяще случаю, хотя вроде и случай тот самый. Но не хотелось ему повторяться. И мимозы и розы сегодня уже были. Охапки, корзины, море цветов, в которых он утопил сегодняшним вечером своих милых девчонок, поздравляя с грядущим женским днем. Они улыбались, благодарили, и напряженности никакой в связи с неожиданным увольнением с работы Ануфриева и Морозовой не было. Наоборот, кажется, все вздохнули с облегчением.
А вот у него веселиться от души не получилось. И шампанское с ними пил, и танцевал, без устали сыпал комплиментами, шутил без конца, а веселья не было. Потом и вовсе голова разболелась, раздражение какое-то навалилось. Может, устал? Для одного дня сразу столько разоблачений, это действительно многовато.
Игорь незаметно ушел с вечера, поднялся к себе в кабинет. Зачем-то включил компьютер. С недоумением рассматривал минут десять рабочий стол, не понимая, компьютер-то ему зачем теперь сдался, десять вечера скоро? Потом со вздохом полез в базу данных собственного персонала.
Ну да, да, он хотел узнать адрес Лидочки Степановой, и что с того?! И никакая это не слабость, а элементарная вежливость. Она единственная из достойных осталась сегодня без поздравлений и подарков. И даже без цветов, что казалось ему особенно неприятным.
В такой праздник ни одна женщина не могла
Он чувствовал себя очень виноватым перед Лидочкой. Не углядел, не проявил бдительность, понадеялся на что-то, что еще? Какие еще промахи он за собой видит? Да даже не пытался поговорить с ней серьезно. Счел, что приемом на работу его собственное участие в ее судьбе заканчивается.
Ошибался…
– Сидишь, голубок?
Мария Павловна бесцеремонно ввалилась к нему в кабинет, когда уже лист с адресом Лидочки выполз из принтера. Шумно дыша, без конца вытирая кружевным платочком вспотевшее полное лицо, финансовый директор без приглашения уселась в кресло. Взмахнула юбкой, расправляя ее на коленках. Глянула на него строго.
– Чего сбежал-то? Девочки расстроились.
– Устал, – коротко отрезал Игорь и выключил компьютер. – Домой поеду.
– Ну, ну… Домой он поедет! – фыркнула недоверчиво Мария Павловна и пальцем ему погрозила. Потом тут же посерьезнела и спросила: – Одиноко тебе, Игорь?
– Мне? – Он будто бы удивленно заморгал. – С чего ты решила? Вон у меня вас сколько! Наоборот, тишины захотелось. Устал, говорю же тебе.
– Хочешь меня, старую ворону, на мякине провести, Игорь Васильевич? – ухмыльнулась Мария Павловна и снова принялась грозить ему пальцем. – А вот я тебе сейчас скажу!
– Что скажешь?
Он осторожно, текстом вниз, чтобы глазастая финансистка, не дай бог, не рассмотрела ничего, вытянул лист с адресом Лидочки из принтера. Свернул его вчетверо и убрал в карман своего пижонистого пиджака.
– А все тебе выскажу! Мой сегодня день, мой праздник, имею право! – Грудь Марии Павловны воинственно приподнялась. – И скажу я тебе, Игорек, вот что… Жениться тебе надо!
– О как! Это не новость, Марь Пална, ты мне об этом твердишь каждую неделю. И что? Вернее, на ком?
– На той, к кому сейчас от нас удрать собрался, – вдруг выпалила она и хитро прищурилась. – Я ведь наблюдала за тобой весь вечер, Игорь Васильевич. Видела, как тебе маетно среди нас. Видела, как не хватает тебе кого-то.
– И кого? – развеселился он.
– Той, к кому собрался сейчас ехать. И не смей врать, что домой отправишься. По глазам вижу, что уже одной ногой на ее пороге. – Она вдруг смутилась собственной смелости и полезла из кресла. – Ты прости меня, если обидела. Только совета послушай. Сегодня день такой особенный… Он… Не знаю, как сказать… Вроде и всерьез его мало кто принимает, а вот мы, женщины, в этот день больше, чем в новогоднюю ночь, на чудо надеемся. Вот и сотвори ты это чудо, наконец, Игорек! И для нее, и для себя сотвори!..