Пора в отпуск
Шрифт:
– Ты чего? – спрашиваю.
– Я сандалии порвал, – хлюпает носом лучший друг.
– Ну и что?
– Третьи за лето. Мать сказала – убьёт. А я на горку лез и зацепился.
– В соседнем дворе, из которой гвозди торчат?
– Она самая.
И показывает мне сандаль. Не сильно-то и порвал. Если ремешок проволокой прикрутить, то почти незаметно. Только снимать неудобно – каждый раз придётся проволоку раскручивать. А Вовка совсем скис. Видно, мать его очень разозлилась. Матери они такие. Был бы у Вовки отец – защитил бы. Вон у Мишки батя, как выпьет пива, так хоть диван поджигай. Мать слова не скажет. Батя стукнет кулаком по столу: «Молчи, женщина!»,
И тут в мою светлую русскую голову пришла поистине еврейская мысль.
– А давай меняться.
– У меня всё есть, – с мрачным упорством сказал Вовка.
– Да ты послушай! Мне сегодня кеды новые купили. Хорошие такие, только надел. Я тебе – кеды, а ты мне – пистолет. Ну и сандалии, чтоб босиком не бегать.
Вовка подозрительно посмотрел на меня. В глубине души он понимал, что здесь какой-то подвох, а у меня внутри всё колотилось. Идея казалась гениальной. Ненужные кеды на вожделенный пистолет.
Вовка посмотрел на кеды, на пистолет, на свои сандалии. Какая-то мысль начинала созревать под его выгоревшим ёжиком волос. Пистолет ему, в принципе, уже надоел. А угроза получить от матери ремня за порванные сандалии была вполне ощутимой. Пистолет отдавать было жалко. Но собственная попа дороже.
Вовка согласился.
Целый день я носился по двору, забыв про мультики. Я был доволен жизнью. Скажу больше, я был абсолютно счастлив. Никакая годовая премия не вернёт мне это счастье. Бегал в рваных вовкиных сандалиях, которые слетали с ноги и хлопали при каждом шаге, зато с ПИСТОЛЕТОМ!!! Он был как настоящий! Такой тяжёлый, металлический, с рычажком и зазубринками, белой пластиковой рукояткой, которая была похожа на слоновую кость. Честно-честно. И он пах металлом, прогретым на солнце, и пистонами.
А вечером мы пошли домой. И я тут же грандиозно получил по шее. Мне долго и обстоятельно объясняли, что есть Игрушки, а есть Вещи. Что игрушки можно менять, ломать, откручивать им головы и делать дымовухи. А Вещи – это Вещи!
Меня отправили к Вовке менять всё обратно. Я шёл грустный, ноги заплетались. Было стыдно и страшно, горели накрученные беспощадными женщинами уши. Я тащился и клялся убежать завтра же из дома. Уехать куда-нибудь на Север и стать настоящим героем. Пусть ищут, хоть с милицией. Надо только собрать пятнадцать копеек на билеты и узнать, какой автобус идёт на Север.
Дорога от моей квартиры до соседнего подъезда, где жил Вовка, наверное, заняла у меня не меньше часа. И где-то посередине этой дороги позора я встретил Вовку. С зарёванным лицом и горящими ушами. Они у него и так немаленькие были, а тут распухли и стали похожи на алые паруса. Наверное, мать ему тоже объясняла про игрушки и вещи.
Я молча протянул другу пистолет. Он присел и развязал шнурки на кедах. Также молча мы разошлись.
Из дома я не сбежал. Бабушка на следующий день испекла свой фирменный пирог, и я как-то простил ей вечернюю экзекуцию. Пистолет Вовка забросил подальше. Видимо, смотреть на него не мог. Напоминал ему о больших неприятностях. И я тоже как-то остыл к оружию. Солдатики как-то надёжнее. Вон, у Мишки их штук десять. Зелёные пограничники, красные кавалеристы. Даже чёрный первобытный человек есть, только Мишка ему дубину отгрыз, когда маленький был. А у меня где-то мяч валяется. Почти целый. Только стёрся слегка, и подкачать не мешало бы. У Валерки из соседнего дома и насос есть. Если ему конфету вынести, даст попользоваться. Надо Мишке предложить, а то ходит, как дурак, без мяча.
Это я к
Книжные истории
Принято считать, что студент должен быть бедным, голодным и не выспавшимся. И если с последними двумя пунктами я готов был мириться, то с первым был категорически не согласен. Поэтому работал с первого курса. Зарабатывал иногда столько, что потом во времена нищей интернатуры, с тоской вспоминал свои студенческие зарплаты. Зато трудовая книжка украсилась целой коллекцией забавных записей: «санитарка палатная РАО, разнорабочий СМУ, бармен-официант, сторож».
Студенческие годы вспоминаются сквозь зыбкую дымку хронического недосыпания, зато деньги были всегда, и родителей я по этому вопросу не дёргал. Ну, почти.
На шестом курсе медуниверситета мне сказочно повезло. Я нашёл себе синекуру. Устроился грузчиком-продавцом на ночную книжную ярмарку. По правде говоря, синекурой эту работу считал только я. Потому что только такой сумасшедший читатель, как я, согласился всю ночь сидеть над книжными развалами и читать запоем, прерываясь только на то, чтоб продать книгу очередному покупателю.
Рабочая ночь начиналась в 20.00, когда я приезжал с владельцем «стола» Женей на склад – отгороженный участок подвала в жилом доме. Через подвальное окошко мы загружали скрипящую старенькую «газельку» картонными ящиками из-под бананов. В ящиках плотно лежали книги. Через час мы добирались до ярмарки, которая располагалась в помещении огромного спорткомплекса «Динамо», раскладывали книги по столам. Отдельно для каждого продавца и по стилям. Для пожилой дамы Натальи Андреевны – яркая россыпь Донцовой-Марининой, для бывшей учительницы Маргариты Николаевны – детская литература. Женя садился на исторические военные энциклопедии. Он был настоящим спецом по Третьему Рейху, мог часами про это говорить. Я занимал стол фэнтези и околофэнтезийных сумасшедших типа Эриха фон Дэникена. С тех пор я большой специалист по рептилоидам.
В полночь двери ярмарки открывались и торговля начиналась. Утром мы собирали нераспроданные остатки и везли обратно на склад. Женя тут же расплачивался. Цен я уже не помню, пусть будет загрузка-разгрузка – 200 рублей, ночная продажа – 300. Итого – 500 на руки, что при стипендии в 800 вообще отлично. Короче, читаешь всю ночь дорогие книги, которые в студенческой жизни ни за что бы себе не позволил, а тебе потом ещё за это и платят.
Проблема возникла тогда, когда её не ждали. Женя себя не жалел, горбатился за троих, в результате нажил межпозвоночную грыжу, его скрючило в три погибели и врачи категорически запретили таскать тяжести. Понадобился второй человек для погрузки-разгрузки.
– Найдёшь? – с надеждой спросил меня работодатель.
– Да не вопрос, – самоуверенно хмыкнул я. – На потоке пятнадцать парней. Всем деньги нужны позарез. А тут за полчаса не слишком пыльной работы оплата сразу.
И в следующую пятницу начал опрос однокурсников. Подошёл к здоровенному плечистому Руслану, который ещё вчера ныл, что не хватает на пиво на выходные.
– Есть подработка. На пиво хватит и на закуску.
– Что надо делать? – оживился Руслан.
Объяснил.
– Ну-у, – с сомнением покачал головой однокурсник. – Это ж ящики таскать надо. Не, не подходит.