Поразительное на каждом шагу
Шрифт:
Сейчас, вспоминая об этом, я посмеивалась над собой. К счастью, хорошо, что я оказалась в теле этой барышни, что живёт в достатке, потому что иначе умерла бы от голода. Я ведь ничего не умею и не в состоянии дать отпор людям. Краем глаза я заметила в траве несколько муравьёв и неожиданно вспомнила, как в детстве пыталась вырыть их из муравейника, и почувствовала прилив энтузиазма, сейчас оказавшись в этом теле я вновь вернула себе молодость. Взяв в руки веточку, я тут же начала блокировать муравьям путь, не давая им пройти. Стоило только им сделать два
Тихо хихикая, я внезапно услышала учащённое дыхание сбоку, и тут же увидела десятого брата, который сидел на корточках рядом со мной и тоже наблюдал за муравьями, я пристально взглянула на него и в этот момент заметила рядом ещё одни сапоги, подняв глаза вверх, я поняла, что это восьмой принц, его глаза слабо улыбались. Быстро вскочив, я отвесила ему поклон. Десятый брат неторопливо поднялся с нахальным видом и смеясь сказал восьмому брату:
– И я считал эту чертовку, какой-то особенной! По-видимому я чересчур считался с ней!
Я подумала, даже если и считался, не факт, что так есть на самом деле.
– Читаешь тексты «Цы»? – улыбаясь спросил восьмой брат.
Я бросила взгляд на книгу лежащую на земле:
– Да!
– Наблюдая за муравьями? – встрял десятый брат. – Чтобы быть образованным человеком, надо хотя бы читать!
Я, склонив голову, посмотрела на него, на вид ему было не больше семнадцати-восемнадцати, но он вёл себя передо мной словно какой-то дядя.
– Ты не знаешь «каждый цветок целый мир, каждое дерево – бодха [10] »? Я вижу муравья и в тоже время это не муравей, – ответила я.
10
Дерево Бодхи – в буддизме – легендарное дерево в роще Урувелла, медитируя под которым, принц Гаутама достиг просветления и стал Буддой. Предполагают, что в этом предании упоминается вполне реальное дерево, относящееся к виду Ficus religiosa.
Дерево Бодхи – один из главных символов в буддизме, он присущ всем буддам. В буддийских монастырях дерево специально культивируется и высаживается.
Он остолбенел, не зная, что ответить, и посмотрел на восьмого брата. Тот смеясь кивнул:
– Десятый, ты должен больше читать! – и опять улыбнувшись спросил меня: – Ты читала сутры?
– Всего навсего слушала то, что читала вслух старшая сестра, – ответила я.
Он рассмеялся и повернувшись посмотрел на берег озера. Спустя некоторое время он сказал:
– Она часто читает их вслух.
Размышляя, что он имел ввиду, я посмотрела на него. Он всё ещё улыбался. Так и не поняв смысл его слов, я только и могла, что сказать:
– Она желает лишь спокойствия.
Он не ответил, только продолжал смотреть на озеро с улыбкой.
Десятый брат рядом с нами ждал целую вечность, казалось, что он ждал возможности, когда сможет принять участие в беседе, в конце концов он несколько разочарованно
– Ты знаешь здесь все иероглифы?
Его провокационный взгляд был вполне красноречив, так что мне хотелось сказать, что знаю, но, к сожалению, это было не так, так что мне пришлось ответить:
– Знаю, распознав их! Они знают меня, я не знаю их, но постепенно мы всё лучше узнаём друг друга.
Он опять взорвался в приступе смеха. Не знаю отчего, но всякий раз, когда я вижу десятого брата, я сразу же начинаю раздражаться и говорить всякую чушь, первое, что приходит мне в голову. Восьмой брат смеясь спросил:
– Тогда как ты узнаёшь их?
Я, подумав, ответила:
– Сама догадываюсь!
– И как это? Нам теперь не нужны учителя, мы и сами можем обо всём догадаться! – крикнул смеясь десятый брат.
Восьмой брат усмехнулся и сказал, покачав головой:
– Идём!
Он оправился первым.
Десятый брат поспешно бросил мне книгу и направился вслед за ним. Но едва он сделал пару шагов, как обернулся и спросил меня:
– Мы отправляемся в другую усадьбу покататься на лошадях. Ты не идёшь?
Я с волнением слушала его слова, я ещё ни разу не выходила за ворота наружу! Решив немного польстить ему, я подбежала к десятому брату.
– Я могу пойти? И что мне сказать старшей сестре?
– Почему ты не можешь пойти? Мы дадим тебе кроткую старую лошадь и прикажем слуге держать её. А твоя старшая сестра меня не волнует.
Я посмотрела на него, едва сдерживаясь, чтобы не сказать ему несколько колких слов. Однако я понимала, что настолько благоприятный случай выйти из дома ещё не скоро может выдастся, поэтому я только и могла, что стерпеть…
Десятый брат шёл быстро и поэтому мне тоже пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от него. Неожиданно мне в голову пришло неплохая идея и я сказала:
– Моя старшая сестра вынуждена будет слушаться, чтобы не сказал восьмой бэйлэ.
– Тогда иди и скажи ему, – ответил он, лишь мимолётно взглянув на меня.
Я заскрипела зубами, он вообще может прочувствовать ситуацию?
– Это ты пригласил меня, и поэтому, в конце концов, должен взять за это ответственность. Или я не пойду, – раздражённо бросила я.
Он покосился на меня, словно проверяя, выполню ли я свою угрозу.
Я развернулась и пошла обратно, он сразу же остановил меня, схватив за руку, и сказал:
– Ладно! Ладно! Хорошо, я пойду и скажу ему!
Я тут же улыбнулась ему и, выхватив свою руку из его, бодро пошла с ним.
Когда мы подошли к воротам пришёл мальчик-слуга и сообщил, что повозка уже готова. Восьмой брат просто молча направился к ней, но десятый бросился вперёд и запрыгнул в неё раньше. Для того чтобы я могла подняться в повозку, мальчик-слуга встал на колени, чтобы послужить мне ступенькой. Ему было не больше двенадцати-тринадцати лет и его лицо ещё не утратило некоторую детскость. Я уставилась на его спину, так как ни как не могла заставить себя встать на неё.