Порно
Шрифт:
— Ну так давай поторопимся, пшел.
Так что мы входим, и я оглядываю обстановочку. У них хороший телик, с плоским экраном и все дела, встроенный видак, из этих новых, куда компакт-диски вставляются, а на дисках — фильмы, ну, ебучий VDU или как там их еще называют, блядь. Есть еще новенький музыкальный центр, из этих, с хуевой тучей динамиков.
— Ну ладно, малец-молодец, давай начинай, бля, погрузку, — говорю я уебку.
Парень все еще дрожит как осиновый лист, и я выглядываю на улицу — нет ли поблизости любопытствующих. Если пацан сам проболтается, все пиздюли будут
Когда мы возвращаемся, Кейт с дитенком уже дома.
— Фрэнк… замок… — Она показывает на пол, где валяются винты. — Я просто вставила ключ в замок, и они все выпали… — Она видит пацана, стоящего у меня за спиной. Он опять начал дрожать, из-за чертова замка, так ему и надо, ублюдку.
— Все в порядке, — говорю, и мы выходим на улицу и возвращаемся с телевизором.
Она подхватывает ребенка на руки.
— Замок… Фрэнк, что происходит? Что это такое?
— Вот этот вот мой юный друг… — В общем, я объясняю ей ситуацию и иду обратно к машине. — Он действительно добрый самаритянин, да, парень? Набрел на кое-какую приличную обстановочку, вот я и велел ему приволочь кое-что сюда. Это же лучше, чем твое прежнее барахло.
— Но замок…
— Ну, бля, я же все объяснил, Кейт. Починим мы твой замок. Я со Стивом, моим друганом, насчет этого побазарю, он слесарь, так что все будет чики-пики. Ты лучше вот посмотри! Новеньки DVD, нах! Теперь придетца продать старые видеокассеты.
— Ента уж-жасно мило, — говорит она. — Пасиба, Фрэнк…
— Ты не меня благодари, а Филиппа, ага.
Кейт смотрит на этого кренделя. А тот таращится на меня.
— Пасиба, Фил… а что у тебя с лицом? Я прерываю ее.
— Это длинная история, нах, — говорю я ей. — Просто Фил был мне должен, так, за одну услугу, так что когда он купил себе новое стерео, то позвонил мне и сказал, мол, старое могешь забирать, если захочешь. Я думал, это старье какое-нить, но этот мудак говорит, что ему всего полтора года!
— Ты уверен, Филипп? С виду оно такое дорогое…
— Ну ты же знаешь эту молодежь, вся эта мода и все такое. Полтора года для такого дерьма — это как каменный век! Да, Фил?
Этот мудак только по-глупому ухмыляется. Кейт включает телик в розетку.
— Классная какая картинка! Как те рождественские эльфы. Иди посмотри, — говорит она ребятенку.
— Для тебя — только самое лучшее, детка.
Этот мудак говорит, да пошли вы все на хрен. Пусть бы лучше спасибо сказал, что живой. Я так думаю, надо бы юзануть этого раздолбая. Я вывожу его наружу.
— Ладно, теперь можешь валить, но нам нужно встретиться. Скажем, в понедельник, в «Кафе Дель Соль», в одиннадцать утра.
— На фига? — спрашивает он, испуганно смотря на меня.
— Работа, сынок. Такие вот подростки вроде тебя, от них один геморрой, если они не работают. Лень, чтоб ее, как говорится, мать всех пороков. Запомни, «Кафе Дель Соль», понедельник, одиннадцать утра. Если я опоздаю, спросишь Лексо. Ни о чем не беспокойся, потому что теперь ты работаешь на меня. В общем, я тебя жду.
Он прекратил
— И что, мне зарплату дадут?
— Ага, догонят и еще дадут. Будешь жить, и даже не калекой. Вот и вся твоя гребаная зарплата, — говорю я. — Скажи-ка мне, — продолжаю я и вижу вдруг, что у него кольца чуть ли не на каждом пальце. — Хех, милые цацки, дружок. Давай-ка снимай.
— Нет, пожалуйста, только не мои кольца, пожалуйста…
— Так, я жду.
Мудак начинает дергать за перстни.
— Они не слезают… Я достаю нож.
— Ща я тебе пальцы отрежу, тогда точно слезут, — говорю я ему.
Слезли враз.
Этот мудак жалобно смотрит на свои кольца, я убираю их все в карман, а одно отдаю обратно.
— Все сегодня прошло нормально. Держись молодцом и получишь обратно их все. А теперь брысь с глаз моих. А в понедельник жду тебя в кафе. — Я возвращаюсь к Кейт и запираю дверь.
Потом звоню Стиву на мобилу и говорю ему, что это срочно. Кейт говорит:
— Это стерео просто отличное, Фрэнк! Мне даже не верится! Это так классно!
— Ага, — говорю, — смышленый попался пиздюк. Будет теперь на меня работать. С ними надо построже. И делом их надо занять, шобы дурь всякая в башку не лезла.
— Это хорошо, пристроить парнишку. Ты такой добрый, на самом деле котик. Такая душка.
Мне приятно, что она так говорит. С одной стороны, это мило, но с другой стороны, я понимаю, почему ее бывший сбежал, если тебя все время зовут душкой и котиком, тут поневоле сбежишь. Хотя я доволен, что сумел ее порадовать.
— Просто это такой бизнес: хочешь оставаться на плаву, помогай другим, тогда и другие тебе помогут. Поняла, что я хочу сказать? Надевай свой жакет, пойдем где-нить поедим.
— А ребенок…
— Да отведи его к своей маме. Пошли, мне надо развеяться. Сегодня работы было до хуя. Хочу поесть где-нить. Музычку послушать. Пивка дерябнуть, чтобы расслабиться. Ты отведешь мелкого к матери, а я пока подожду Стива, чтобы он починил дверь. Это не займет много времени, я сделаю запасные ключи, и ты заберешь их в почтовом ящике, когда все будет готово. Я зайду за тобой к твоей матери.
Кейт одевается, красится и сажает ребенка обратно в коляску.
Я вытаскиваю старый телик в прихожую и подключаю его к новой антенне, по Sky идет передача про шотландский футбол. Хочу посмотреть. Забавно, башка уже не болит, сама прошла — даже без поебатца.
28. Афера № 18740
Странно так получилось. Бегби, Урод, а теперь вот и Рентой снова вошли в мою жизнь и стали главными героями этой странной драмы под названием «Жизнь Саймона Дэвида Уильямсона». Назвать первых двоих хроническими неудачниками — это смертельно их оскорбить. Рентой, напротив, пробился — теперь у него свой клуб в Амстердаме. Никогда не думал, что в нем есть такой потенциал.
Конечно, я не слишком порадовал этого мудака. Я сказал ему, что я не выпущу его задроченный хуй из поля зрения, пока он не вернет мне деньги, и вот они у меня — в бумажнике. Мы сидим в подвальной кафешке на Prinsegracht, и он осторожно дотрагивается до своего разбитого носа.