Порочная ночь с миллиардером
Шрифт:
— Возможно, есть, — улыбается оскалом.
Я дергаюсь прочь из его рук. Алекс плотнее смыкает пальцы, не позволяя уйти.
— Доказательства, состряпанные на коленке. На скорую руку. Или, напротив, качественный фотомонтаж, приготовленный заранее. Потому что он в этом деле собаку съел и, когда управлял компанией сам, не гнушался играть грязно, используя шантаж, подлог и мошенничество.
Каждое слово Алекса словно острая бритва, отсекающая ненужное. Он не сказал ничего особенного, но в голове словно прояснилось, оковы, мешающие
— О боже… — выдыхаю, обмякнув в его руках. — Прости!
Ноги меня совсем не держат, став ватными. Если бы не поддержка Алекса, я бы упала на пушистый ковер.
Но он не позволяет мне упасть, обнимает крепко, прижав к груди. Целует волосы.
Я слышу, как громко стучит его сердце. Мое барабанит в тесной клетке в таком же ускоренном темпе, бьется, как птица о прутья решетки.
— То есть… Ты ему все же поверила?
— Он меня совсем запутал. Начал с извинений, рассказов о прошлом, покаялся в том, как его сильно изменила жизнь и игра в большой бизнес. Сказал, что это грязь, в которой приходится запачкаться любому, кто хочет быть успешным. И как-то плавно перешел к теме измен. Подал новость о том, что ты ходишь налево, с участливым видом. Он извинился… За то, что говорил гадости мне. Мол, не хотел усложнять жизнь, ведь мне и без того приходится нелегко. Не дал возможности вставить и слова, вывалил это на меня! Сказал, что есть доказательства и… попросил перезвонить, как все обдумаю. Я не успела поверить и проникнуться. Мне было больно даже просто подумать о том, что это может быть правдой… Прости!
— Не извиняйся. Я виноват.
Мое сердце ухает вниз. Резко, с огромной высоты. Ощущения такие, словно оно разобьется в любой момент, и я — вместе с ним.
Жду дальнейших слов Алекса, словно вердикта судьи. Кровь застыла…
Глава 17.1
Марика
— Я должен был сказать тебе сразу, что отец, помимо тех гадостей, что наговорил тебе на днях в нашем доме, задумал кое-что еще.
— То есть… Ты знал, что он обвинит тебя в таком?!
— Нет.
Алекс проводит пальцами по моим плечам, улыбнувшись грустно.
— Я надеялся, что этот вечер и ночь станут незабываемыми, очень страстными. Пожалуй, они и станут незабываемыми. Только по совсем другой причине. Оденься, Марика, нам предстоит серьезный разговор! — целует в лоб.
Я стою без движения, словно впала в ступор. Алекс добавляет командных ноток в голос:
— Оденься, ты совсем замерзла и покрылась мурашками. Я попрошу подать тебе горячий чай в номер.
— Хорошо, — киваю.
Действую, словно автомат, подхватываю одежду и захожу в ванную, снимая с себя супер эротичный комплект из тончайшего кружева. Переодеваюсь в то, что было на мне надето: темно-серое платье и колготки винного цвета.
Быстро сворачиваю белье, но потом просто швыряю его в мусорное ведро.
Провожу немного времени перед зеркалом, словно медитируя.
— Марика, с тобой все хорошо?
Со мной все хорошо?
Я ищу ответ у своего отражения. Но это лишь отражение, которое не сделает ничего другого, кроме как повторит мои действия.
Ясно одно: я настолько сильно люблю Алекса, что если вдруг что-то разладится, пойдет не так, я никогда не смогу стать прежней.
— Уже выхожу.
В номер принесли чай и разные десерты к нему. Алекс подводит меня к стулу, но прежде чем отодвинуть его, внезапно крепко обнимает и целует, вторгаясь языком в мой рот.
— Я никогда… Тебе не изменял! — рыкает, толкаясь алчно.
Целует взасос, жадно, грубо, доминируя. Крепко впивается пальцами в темные пряди волос, вынуждая выгнуться и подставиться под его поцелуи.
— Никогда! — отстраняет, посмотрев в глаза глубоко. Словно в душу заглянул. — Никогда. Запомни это. Все, что сказал мой отец — ложь. У него не получилось отобрать наш дом и мой бизнес, он решил отобрать тебя, обгадив наши отношения.
— Постой. Что ты сказал?! Отобрать дом… Бизнес?! Как это?!
— Выпей немного чаю, съешь чего-нибудь. Сейчас я тебе все объясню.
— Алекс! У меня кусок в горло не полезет, пока я не выясню все подробности.
— Значит, послушай. Я постараюсь быть кратким и…
— Нет! — отвечаю решительно, убрав чашку с чаем в сторону.
Накрываю пальцы Алекса своими ладонями.
— Я не хочу слушать урезанный рассказ, я хочу узнать все, как есть! Потому что эти несколько минут разговора с твоим отцом показались мне адом! А теперь я понимаю, что тебе пришлось в тысячи раз тяжелее, и ты утаил это от меня в секрете.
— Не хотел тебя впутывать. До последнего надеялся, что ты не узнаешь грязных подробностей о нем и… обо мне.
— Что ты такое говоришь? Ты… не такой.
— Почему же? Много лет назад он передал мне дом и бизнес, но оставил в договоре мелким шрифтом лазейку для своего возвращения. Я прошляпил это, признаю, много лет не возвращался к договору. Отец захотел воспользоваться этим именно сейчас, действуя нагло и нахраписто, ударив по моим слабостям. Но я не позволил себя обобрать.
— Значит, ты — молодец.
— Не совсем. Законных оснований препятствовать у меня не было. Я вышвырнул отца окончательно, силой заставил его отказаться от претензий. Так что… в чем-то он оказался прав. Иногда приходится запачкаться… Очень сильно. Ты замужем за человеком, который даже подумывал об убийстве, лишь бы защитить то, что принадлежит ему. Тебе не страшно знать обо мне такое?
Алекс задает мне этот вопрос прямо в лицо. Обескровленные губы движутся возле моих, но я совсем не чувствую дыхания Алекса. Он спер воздух в грудной клетке и не дышит совсем.