Порочная преданность

Торн Айви

Но сначала я должен убедиться, что моя семья в безопасности.

У меня есть связи, к которым я никогда не обращался, услуги, которые мне никогда не требовалось использовать. Сейчас я обращусь к одному из них — мне нужен чистильщик, чтобы разобраться с телами на моей территории. У меня нет опыта в этом деле, но я знаю людей, которые этим занимаются. А сейчас мне больше всего на свете нужно вернуться к своим детям.

Агнес и Альдо стоят у подножия лестницы, когда я вхожу, и тихо разговаривают друг с другом. Они поднимают глаза, когда я вхожу, и я вижу, что Агнес все еще бледна, ее лицо более худое, чем обычно. Она выглядит хрупкой, и моя грудь сжимается, во мне поднимается

потребность защитить ее — защитить их всех.

Она была с моей семьей всю мою жизнь. Они оба. Я должен доставить их и своих детей в безопасное место, прежде чем делать что-либо еще.

— Соберите все, что вам нужно для долгого путешествия. — Я смотрю между ними. — Я увожу всех вас отсюда.

Глаза Агнес расширяются.

— И куда именно мы направляемся, Габриэль?

В ее голосе звучат командные нотки. Ее глаза сужаются, и я выдыхаю.

— Мы едем в семейное поместье. В Италии. У меня там есть дела. Там будет безопасно, пока все не успокоится. И… — Я засунул руки в карманы и заскрипел зубами, пытаясь успокоиться. — Сесилии и Дэнни будет полезно увидеть, откуда они родом.

— Ты же не уедешь без Беллы? — Агнес выглядит потрясенной этой идеей, а я покачиваюсь на пятках, пытаясь спокойно объяснить. Я все еще чувствую, как во мне бурлит адреналин, как будто мне нужно двигаться, что-то делать, и у меня уходит все, чтобы делать все это размеренно и осторожно. — Ты не можешь оставить ее с ними, Габриэль.

— Не оставлю. Но я должен убедиться, что вы все в безопасности. А это значит, что мы не можем оставаться здесь. Я собираюсь пойти и поговорить с ее отцом, а пока отвезу вас всех в хорошо охраняемый отель. Как только я решу, что делать с Беллой, мы уедем.

Агнес выглядит успокоенной.

— Я поднимусь наверх и начну собирать вещи детей — говорит она, и я качаю головой.

— Я сделаю это. Я все равно хочу проведать их. А тебе нужно отдохнуть. Альдо, вы двое идите и отдохните. Я скоро спущусь и найду вас.

Агнес выглядит так, будто хочет возразить, она никогда не умела признать, что ей нужен перерыв, но Альдо что-то тихо ей шепчет, и она позволяет ему увести себя в гостиную. Я делаю два шага за раз, торопясь в комнату Дэнни.

Они с Сесилией оба там. Дэнни гоняет игрушечную машинку по треку туда-сюда, сосредоточенно, словно это единственное, что не дает ему развалиться на части. Так оно и есть. Сесилия держит в руках свою куклу, не ту, которую она так хотела, а темноволосую, в викторианском платье, которую, как она сказала любит Белла.

— Что происходит? — Спрашивает Сесилия, поднимая на меня глаза и явно улавливая взволнованное выражение моего лица. Я пытаюсь сгладить его, не желая пугать никого из них, но не получается сделать так, чтобы все было хорошо, как мне хотелось бы. Весь дом находится в напряженном ожидании того, что произойдет дальше.

— Мы отправляемся в путешествие, — спокойно говорю я ей. — Нас не будет некоторое время, так что собирай все, что хочешь. Одежда, твои куклы, их одежда — ты можешь взять с собой столько, сколько захочешь. Я помогу Дэнни собрать вещи, а потом приду проведать тебя, хорошо?

Сесилия поджимает губы, жует нижнюю, глаза расширены.

— Где Агнес?

— Она внизу с Альдо, отдыхает. Это был долгий день. Но она тоже поедет с нами.

— А Белла? — Сесилия бросает на меня узкий взгляд, словно подозревая, что ответ может быть не таким, как ей хочется. И снова я не могу заставить себя солгать ей.

Мне не нравится, что она так сильно выросла за считанные часы. Что перед ней открылись уродливые стороны мира, о которых она, возможно, никогда бы не узнала. Что сейчас, сегодня, с ней произошло нечто такое, что останется

с ней навсегда.

— Я сделаю все возможное, чтобы она поехала с нами, — тихо говорю я Сесилии. Рядом с ней Дэнни останавливается, толкая свою машину. Он не поднимает на меня глаз, и мое сердце сжимается в груди.

Я вижу, как много Белла для них значит. Как плавно и идеально она вписалась в их жизнь, в нашу, за то короткое время, что она здесь.

Я не могу позволить Игорю причинить ей вред.

Сесилия кивает, поднимается с пола и, пройдя мимо меня, выходит в коридор, чтобы отправиться в свою комнату. Я достаю чемодан из шкафа Дэнни и ставлю его на темно-синее одеяло его кровати. Я открываю его и начинаю передвигаться по комнате, доставая вещи из ящиков и спрашивая, нужны ли они ему. Он несколько раз кивает, не глядя, и только после этого я кладу стопку рубашек на пол и опускаюсь на колени рядом с ним.

— Дэнни?

— Я испугался. — Он снова толкает машину. — Я хотел быть храбрым. Как Бэтмен. — Он поднимает игрушечную фигурку, лежащую рядом с машиной, и роняет ее. — Но мне было страшно.

— О, Дэнни. — Я обхватываю его рукой, притягивая к своей груди. — Бэтмен — взрослый человек. Ты не должен быть таким храбрым. Пока я храбрый за тебя. Хорошо? Вот почему мы уезжаем на некоторое время, как бы мне ни хотелось остаться здесь, чтобы ты и твоя сестра, Агнес и Альдо были в безопасности.

Он кивает, снова всхлипывая.

— А Белла?

Дэнни очень молод. Слишком мал, чтобы говорить ему правду в данном случае. Сесилия уже достаточно взрослая, чтобы понять, если я ей солгу, но, держа в руках хрупкую фигуру сына, плачущего оттого, что он не смог сделать больше, чтобы защитить тех, кого любит, я просто киваю.

— И Белла, — обещаю я.

Я сделаю все возможное, чтобы сдержать это обещание, прежде чем мы уедем.

***

Прежде чем отправиться в особняк Масео, я отвожу детей, Агнес и Альдо в отель. Отель, который я выбрал, имеет верхние этажи, доступные только по карточкам, с отдельным лифтом и охраной, охраняющей входы и проверяющей карточки у всех, кто хочет получить доступ. Я получаю номер — один для детей и меня, другой для Агнес и Альдо, разделенный большой гостиной, где они могут отдохнуть и поиграть. Я оставляю их там с указанием заказать обслуживание в номер, если они проголодаются, и не выходить из комнаты, а затем отправляюсь вниз, где меня ждет Джейсон. Сегодня он должен был быть свободен, и я рад, потому что это означает, что его не было рядом, когда произошло нападение. Он ответил, как только я позвонил, и теперь сидит, напряженный и бледный, на водительском сиденье, пока я даю ему указания ехать в дом Масео Д'Амелио.

По дороге он молчит, и я его не виню. В моем доме никогда не было постоянной угрозы опасности, но всегда существовала возможность насилия или возмездия. Я тщательно следил за своими деловыми отношениями, чтобы не завязывать связей, где соперничество может обернуться для меня бедой. Я сохранял нейтралитет, сотрудничая с различными организациями, всегда придерживаясь только бизнеса и ничего больше.

Неудивительно, что в тот единственный раз, когда я позволил этому стать личным, когда я пренебрег своими инстинктами и здравым смыслом и пошел вперед, потому что мне так захотелось, все пошло прахом. И все же, вспоминая тот момент, когда Белла столкнулась со мной в коридоре, тот первый момент, когда я встретил ее, растрепанную и в слезах, я не могу ни о чем жалеть. Не тогда, когда последовало столько воспоминаний о том, что она счастлива, процветает, исцеляется от своего прошлого еще до того, как мы стали чем-то большим, чем просто босс и его подчиненная.