Порочного царства бог
Шрифт:
Женщина приподняла подкрашенные краской, изогнутые брови, затянулась и выпустила клубы дыма мне в лицо.
— Нет, — внезапно ответила она. — Этого стоило ожидать.
— Хочешь сказать, что от меня можно ожидать любой дикости?
— Не передергивай, душенька, — она нежно потрепала меня по щеке. В ее жесте не было ничего интимного, лишь снисходительная, материнская ласка. — Не вижу в твоем покровительстве ничего дикого или странного. Ты всю жизнь имел дело с одними бабами, избегая глубокого общения со сверстниками мужского пола. Я рада, что ты наконец-то
Я приободрился. Милая, мудрая Лидия. Она права — что такого в том, что мне в кои-то веки понравилось общаться и со своим полом тоже?
— Мистер Малькольм слишком неопытен для нашего порочного города. Его не мешает поднатаскать в вопросах любви. Займешься этим, Лид?
— Почему именно я? — Лидия вяло удивилась. — Думаешь, ему нужно…
— Я уверен в этом. Он чурается обычных женщин. Посмотри на него — какой он тонкий, нежный, субтильный, — перечисляя достоинства Малька, мне захотелось отобрать у нее сигарету и закурить самому.
Собеседница уже в открытую взглянула на Лукаса. Тот пытался отбиться от насевших на него девчонок: те, сначала настороженно приглядывающиеся к новому гостю, уже распознали в нем легкую добычу и теперь приставали к парню с вопросами и предложениями. Судя по его малиновым щекам, вопросы и предложения эти были вполне ожидаемого характера.
— Ну, раз ты просишь. Мальчик он симпатичный, почему нет? — опытная куртизанка предвкушающе ухмыльнулась. — Давно в мой будуар не захаживали бодрые жеребята — все пожилые ленивые мерины попадаются…
— Генрих — чудесный человек, хоть и с наклонностями, — ничуть не покривил душой я. — Он подарит тебе именно ту жизнь, о которой ты всегда и мечтала.
— Верно, — вздохнула она, делая последнюю затяжку и щелчком отбрасывая окурок в камин. — Пойдем спасать твоего протеже. Его сейчас съедят заживо. Или изнасилуют.
Стоило ей сказать это, как я явственно представил себе Лукаса: лежащего навзничь на постели, с разметавшимися по подушке волосами и приоткрытыми розовыми губами… Проклятье!
— Идем, — выдавил я.
Пора заканчивать этот балаган с нелепыми и непозволительными желаниями… Еще немного, и я узнаю, о ком холодными зимними ночами грезит Малек… И зачем он НА САМОМ ДЕЛЕ пришел в мой дом!
11. Малек
Еще посмотрим, кто кого выведет!
"И вовсе не толпа, а всего лишь девятнадцать!" — как-то заявил Клифф о количестве девушек в своем заведении.
ВСЕГО ЛИШЬ.
Вроде как, это немного по сравнению с другими публичными домами. Даже не знаю — я не специалист в бордельных делах, но по-моему, девятнадцать проституток, одновременно обнимающих Клиффа Кавендиша — это чересчур. Гораздо больше, чем могло выдержать мое бедное многострадальное сердце.
Или их было меньше?..
Одна женщина не присоединилась к акту коллективной нежности. Наоборот, отчитала лорда за то, что он редко наведывается к ним в гости.
Очень необычная, однако… дама. Прямо специфическая. Хотя сразу не объяснишь, что же именно отличало ее от остальных: прямая
— Можно вас на пару слов, лорд? — спросила эта "леди Гамильтон", и меня взбесило, как послушно и незамедлительно он отправился вслед за ней. Прямо телок на привязи. И потом шептался, не мог наговориться (о ком они говорили, кстати? Надеюсь, не обо мне?), позволял гладить себя по щеке…
Ух, и почему я взаправду не заболела? Откуда нашла в себе силы явиться в этот рассадник греха?!
— Какой милый сладкий юноша! — раздался елейный голос у моего левого уха: пока я, скрипя зубами, наблюдала за лордом и его собеседницей, там обосновалась некая раскованная брюнетка. Я отпрянула вправо и тут же столкнулась с развязной блондинкой, присевшей с другой стороны.
— Такой юный и светлый, — мечтательно откликнулась она.
Я попыталась встать, не соприкасаясь в окружившими меня куртизанками, но еще одна их подруга нависла над нами сверху.
— Сразу видно, добрый и ласковый!
И, окончательно отрезая путь к отступлению, передо мной на колени упала еще одна девушка.
— Ошибаетесь, леди… — я прочистила горло и ответила самым низким голосом, который только смогла воспроизвести. — Я злой, грубый и темный!
— Ууу, еще интереснее! — промурлыкала четвертая, опуская руки на пол и почти вытряхивая из декольте свои верхние прелести. — Неизвестный мистер, со мной вы можете быть каким угодно — даже грубым. Меня это заводит.
Я удивилась, но близкий контакт с девицами неустойчивых моральных принципов не вызвал во мне отвращения. К чести Клиффа, его "подчиненные" были чистыми, ухоженными и приятно пахли.
— Милые дамы, вы не так меня поняли! Я пришел сюда по работе. Даже денег с собой не взял!
Соблазнительницы слегка подостыли. И лишь та, что заводилась от грубостей (нагрубить ей, что ли, чтоб отчалила?!), спокойно продолжала раздеваться.
— Ничего страшного, мистер! Я готова сделать вам подарок…
Такая самоотверженность и любовь к своему делу немало меня поразили. Дело приобретало пугающий поворот. Но не станет же эта ненормальная предаваться распутству прямо в гостиной?.. Господи, да она ведь уже это делает!
— Благотворительностью решили заняться, девушки?! — помощь подоспела как нельзя вовремя: Кавендиш вспомнил про мое существование и поспешил утихомирить распоясавшихся путан.
— Матильда, Розетта, Клозетта! — вторя Клиффу, строго окликнула проституток леди Гамильтон. — Вы чего здесь устроили? У нас приличное заведение, а не какой-то там бордель!.. ДЖЕССИКА, РАЗОРВИ НАПОПОЛАМ ТВОЕГО ПАПАШУ!!! Слезь с него и спрячь наконец свою грудь!