Порочные чувства

Гауф Юлия

Ноги соскользнули с бедер Марата, руки раскинуты. Едва ли я сейчас могу даже двинуться.

Как же мне хорошо!

— Даже не думай спать, — приказал Марат.

Он вышел из меня. Сел в моих разведенных ногах. Его член полутвердый, блестит от моей смазки. Марат сжимает его ладонью, ведет от основания к головке, и смотрит при этом на меня.

На раскрасневшееся лицо. На искусанные губы. На все еще продолжающий содрогаться живот. И ниже. Пожирает взглядом мои разведенные бедра, блестящие от нашей смазки.

— Нет, — Марат остановил меня, когда я

попыталась свести ноги вместе. — Охренительное зрелище — видеть, как из тебя вытекает моя сперма, — шепнул он, и крепче сжал свой член. — Алика, я даже в темноте вижу, как ты краснеешь.

Я всхлипнула, и… расслабилась. Сил не осталось даже на смущение. Сегодня я не хочу воевать.

Марат удовлетворенно усмехнулся, обхватил меня за талию, и опустился на кровать.

— У меня сил нет, — призналась я, распластавшись на мужском, все еще возбужденном теле. — Я не смогу больше. Правда.

— Сможешь, — глухо ответил он, устраивая меня на своих бедрах.

Я вздрогнула от прикосновения его пальцев к моему лону. Первое прикосновение — разряд тока, боль от отголосков оргазма. Марат прошелся ребром ладони по лону, между ягодиц, размазывая влагу, разминая меня. И снова насадил на себя.

Сразу так глубоко, что я резко выдохнула, снова проваливаясь в этот омут.

Сейчас амплитуда иная, Марат двигается медленно, почти не покидая меня. Сам приподнимается, подкидывая меня на бедрах. Ощущения иные, более мягкие.

Я расслаблена и просто получаю удовольствие, которое, как я думала, мне недоступно. Вот только паника снова накрывает меня, когда Марат легко проскальзывает пальцем в тугое колечко ануса.

— Нет!

— Не бойся, — прошептал он, все также растягивая меня и членом, и пальцем. — Просто расслабься… я не обижу…

К одному пальцу Марат добавил второй. И третий, растягивая меня, увлажняя изнутри. Готовя для себя. Но, может, он не станет? Может, только пальцами?

Мне страшно, но когда биения члена Марата стали сильнее, я сама подалась навстречу его пальцам внутри меня. И застонала, прикусила его соленую шею, активно, но неумело двигаясь на мужчине.

Низ живота снова скручивает судорогами, я задыхаюсь, насаживаюсь на его длину уже сама, я просто не в состоянии остановиться, мыслить, жить, если снова не испытаю то разрывающее удовольствие.

Оно было близко, буквально пара движений, но Марат резко снял меня с себя, и уложил также сверху, только спиной. Пальцами нашел лоно, и глубоко вошел ими, неимоверно быстро тараня меня.

— Кончай, девочка… давай же, кончай…

Хриплый шепот на ухо, движения пальцев во мне, разгоряченное тело подо мной… я не вижу Марата, но чувствую его как никогда близко. И вскрикиваю, сжимая его пальцы внутри себя. Кричу, не узнавая свой голос, ловлю наши острые секунды. И вдыхаю аромат возбуждения, которым вся комната пропитана.

А затем расслабляюсь, забываюсь. Будто снова проваливаюсь в полуобморок, сквозь который чувствую давление головки члена на тугое колечко. Марат настойчиво вклинивается в меня, медленно, и против ожиданий мне не больно. Я будто онемела,

принимая его в себя.

Медленно. Распирающее, чуть дискомфортное чувство растет. Спиной я чувствую, как стучит сердце Марата, он дышит сквозь зубы, и не торопится. Буквально по миллиметру насаживает меня на свой член.

Я не думала, что уже способна что-то испытать. Почувствовать. Казалось, что лимит исчерпан, но жар снова наполняет мое тело, заставляет задыхаться. Сейчас все иначе. Я хочу соскользнуть с Марата, но он рыкнул, удерживая меня на себе, и полностью опустил на себя.

— Марат, — застонала я.

Запрокинула голову, устраиваясь на его плече, и сдалась. Марат сжал мои ягодицы ладонями — сильно, больно, до синяков, и начал двигаться во мне. Сначала очень осторожно, толчки медленные, бережные, и я чувствую, как ему тяжело сдерживаться. Слышу хриплые проклятья полушепотом, и принимаю его в себя.

Жар растекается по венам. Мы делаем что-то запретное, и удовольствие мое тоже запретное, но я ничего не могу с собой поделать, и сама опускаюсь на Марата. Вот только чего-то не хватает… и Марат это понимает.

— Двигайся, сладкая, — прохрипел он, и снова нашел пальцами мой клитор. Сжал его, и прошептал: — Двигайся… дьявол, какая тугая… красивая…

Он шептал, и я двигалась. Как завороженная. Я все также лежу на Марате, выгибаюсь в пояснице. Ноги широко раздвинуты, и между них, где все воспалено и влажно, пальцы Марата — ласкают меня, трут, сжимают, пока я насаживаюсь на его член.

Мне хорошо, и немножко больно. Уши закладывает, но я не останавливаюсь, продолжаю. Влага стекает между наших тел, облегчая проникновение, но оно все равно очень плотное, болезненное для обоих. Марат давит на клитор сильнее, зажигая огонь в самом моем интимном месте, и я вскрикиваю от глубокого оргазма. Хочу слезть с него, отползти, но Марат крепко хватается за мои бедра, и быстро-быстро долбится в мое тело. Рывками. Жестоко.

И содрогается во мне, кончает, все еще двигаясь внутри меня, пока не выскальзывает.

Я скатилась с его тела — мне слишком жарко, потно, не мешало бы принять душ, вот только сил нет. И страшно, что это не конец. Что Марат и подтверждает шепотом:

— Отдохну немного, и продолжим.

Я слабо застонала, испытывая нешуточный ужас, и мужчина тихо засмеялся.

… слово он сдержал. Мы продолжили. Марат всю ночь вертел мое тело, делал со мной что хотел, и каждый раз я думала, что уже не смогу. Что уже хватит. Но я ошибалась.

Едва ли мне когда-нибудь будет достаточно.

Заснули мы уже под утро, а проснулась я в постели одна. Слыша в коридоре звонкий женский голос.

Глава 24

На секунду стало не по себе — вдруг в комнату кто-то войдет, и увидит меня в подобном виде. Я даже не прикрыта, хотя обычно даже во сне закутываюсь в одеяло.

Услышала стук каблучков по коридору, а затем все стихло.

Мы ведь одни были в доме!

Хотела, как обычно, легко соскочить с кровати, размять плечи, но… легко не получилось.