Порочные занятия
Шрифт:
Феникс стонет, ее бедра дергаются. Я чувствую, как пылающий клитор трется о кончик моего носа. Проникаю языком внутрь, преследуя аромат.
Кровь приливает к члену с каждым ее криком, и я так возбужден, что кружится голова. Каждая металлическая пуговица на ширинке тупым ножом врезается в ствол. Мне нужно исправить ситуацию — сейчас, прежде чем я потеряю контроль.
Феникс не просто полностью в моей власти, она доверила мне и свое удовольствие, и безопасность.
Я отстраняюсь и встречаю жар в ее глазах.
— Еще? — спрашиваю
— Пожалуйста, — говорит она с отчаянием, от которого у меня начинает болеть член.
Нижняя половина тела остается совершенно неподвижной для следующей порции, даже несмотря на то, что ее грудь поднимается и опускается, как кузнечные мехи. Кружево лифчика скрывает соски, и я жалею, что не заставил ее раздеться.
Еще будет время.
В этом я уверен.
Следующая порция почти не расплескивается, поэтому, когда я прикасаюсь ртом ко входу, остается еще немного вина. Я глотаю пьянящую смесь «Сансер» и Феникс, наслаждаясь тем, как она дрожит и стонет.
— Твоя киска выглядит прекрасно с этим вином. Зачем мне хрустальные бокалы, когда есть ты?
Я сбрызгиваю ее вином, позволяя ему стекать по набухшему клитору, половым губам и заднице.
Феникс хнычет.
— Пожалуйста.
— «Пожалуйста», что? Мисс Шталь, — говорю я срывающимся голосом. — Выражайтесь четче.
— Вылижи меня.
Отчаяние в ее тоне бьет прямо по яйцам. Все мысли об игрушках, вине и шантаже исчезают, оставляя мое обнаженное желание.
Я наклоняюсь вперед на стуле и исследую каждую складочку и контур ее киски своим языком, запоминая, какие места заставляют ее задыхаться, какие заставляют стонать. Приходится облизать ее несколько раз, чтобы убрать все следы вина, и теперь все, что осталось, это Феникс.
Вкус невероятный — теплый и насыщенный. Я вытаскиваю силиконовую игрушку из влагалища, желая держать ее открытой только губами, пальцами и языком.
До сих пор я едва касался клитора. Провожу кончиком языка вокруг его основания, и Феникс шипит сквозь зубы.
— Зде-есь, — хныкает она, растягивая букву «е». — Еще, пожалуйста.
Я провожу языком по набухшему бугорку и просовываю палец в ее дырочку. Внутренние мышцы плотно сжимаются вокруг пальца, что объясняет, почему мне было трудно удерживать силиконовую игрушку открытой.
— Боже, какая ты тугая, — рычу я.
— Это чтобы лучше трахать тебя, внучек, — говорит она сквозь стиснутые зубы.
Отсылка к Красной Шапочке ослабила сексуальное напряжение, настолько, что я фыркнул от смеха. Феникс — это восторг, и я с нетерпением жду возможности узнать больше.
— Продолжай болтать, — говорю я, касаясь губами сладкого клитора, — и я забуду, зачем здесь.
— Нет, извини, пожалуйста, — говорит она, дергая бедрами.
Продолжается ряд бессмысленных слов, которые все сводятся к мольбе о продолжении.
Шлепок! Легонько хлопаю ее по внутренней стороне бедра.
— А-а-а! — выкрикивает она
— Не разговаривай, пока я занят, — говорю с ухмылкой.
Феникс замолкает.
Я смыкаю губы вокруг ее клитора, осыпая его французскими поцелуями, которые заставляют ее вздрагивать и стонать. Единственный оставшийся след вина — это запах, но он едва заметен под жаром ее возбуждения.
Бедняжка стонет и дрожит подо мной, пока я довожу ее до апогея криков. Я тону в Феникс. Она везде — на языке, в ушах, проникает в каждый нерв.
Даже не задумываясь, я расстегиваю пуговицы на джинсах и шлифую член в такт ее стонам.
Я никогда не исходил желанием настолько, особенно сразу после оргазма, но есть что-то в этой девушке, взрывающее мое либидо. Она мой личный афродизиак, посланный провидением, чтобы облегчить мое пребывание в этом унылом приморском городке.
Прежде чем я успеваю подумать, что буду делать с ней, когда моя миссия будет завершена, она издает жалобный звук, от которого звенит в ушах. Ее ноги дрожат в стременах, а тело бьется в конвульсиях.
Мышцы сжимаются вокруг пальца вспышками, которые я почти ощущаю вокруг своего ствола.
Эйфория берет верх над чувствами. Яйца напрягаются, и я кончаю в горячем порыве, выплескивая сперму на пол.
Наклоняюсь вперед, мой язык медленно очерчивает круги вокруг ее пульсирующего клитора.
— Еще, — говорит она, тяжело дыша.
Могу ли я возбудиться еще раз сегодня?
Если Феникс будет моей музой, то ответ утвердительный.
Глава 14
ФЕНИКС
Челюсть валяется где-то внизу, я лежу на спине под странным углом, и вся кровь приливает к голове.
Я никогда не кончала так сильно.
Нет, не то.
У меня никогда не было оргазма, который был таким сильным и длился так долго. Язык профессора Сегала лениво очерчивает круги по клитору, ощущения не проходят, в то время как палец внутри давит на одно и тоже место снова и снова, заставляя дергаться и сокращаться по его команде.
Он хочет добить?
После очередного оргазма становится ясно, что догадка верна. Профессору не нужны орудия убийства, когда у него есть пальцы и язык.
— Пожалуйста, — мольба срывается с губ. — Не надо больше…
Он издает довольное урчание, больше похожее на рык.
— Ты примешь все, что я тебе дам.
Восторг нарастает глубоко внутри, и нервы покалывают.
— Ох, — говорю я сквозь тяжелое дыхание. — Но я не могу кончить по команде.
— Будешь умницей и кончишь для меня еще раз, — бормочет он. — Но на этот раз я хочу сквирт.