Порочный круг
Шрифт:
Положив куклу на руль, словно мини-Иксиона, [19] я достал вистл и сыграл вступительные аккорды мелодии Эбби, еще не стершейся из памяти.
Через несколько секунд я получил тот же ответ, что и раньше: почувствовал, как к музыке прикоснулось что-то извне, точно мелодия была нитью клубка, который я бросал через Западный Лондон. На этот раз все ощущалось острее. Я находился в пятистах метрах к востоку от офиса в Харлсдене, зато в полутора километрах дальше на юг. Да, направление изменилось — теперь ниточку дергали не из-за левого плеча,
19
Иксион — царь лапифов, допущенный к пиру богов, воспылал любовью к Гере. В наказание Зевс приковал его в преисподней медными цепями к огненному колесу, вечно вращающемуся с неимоверной быстротой.
Резкий диссонансный аккорд пронзил сознание, словно мощный перфоратор «Блэк энд Декер». Появившись ниоткуда, он вспорол мои нервы и отсек чувства от музыки, оставив их извивающиеся концы истекать агонией и хаосом. Я громко вскрикнул, спина резко изогнулась, затылок ударился о подголовник водительского сиденья, а нога нажала на педаль так, будто я пытался остановить неподвижную машину.
Аккорд звучал менее секунды. Крича, я уже чувствовал, как достигшая сумасшедшего апогея боль спадает, а через мгновение бессильно, словно марионетка с перерезанными нитями, скрючился, ударившись лбом о куклу, которую не успел убрать с руля.
Несколько секунд я так и лежал, ослепленный и оглушенный — нервную систему будоражил белый шум помех, — пытаясь вспомнить, где нахожусь и почему мажу алой слюной тряпичную куклу. Распухший язык пульсировал в такт бешено бьющемуся сердцу и с трудом умещался во рту: я сильно его прикусил и теперь глотал собственную кровь. Утершись тыльной стороной ладони, я взял себя в руки: проблему следовало решить на начальной стадии.
Выудив из кармана флягу с суррогатом коньяка, я дрожащими пальцами отвинтил крышку. Первый глоток для дезинфекции: стараясь не морщиться, я промыл в бренди прикушенный язык, а потом выплюнул кровавый коктейль. Второй — для успокоения расшатавшихся нервов, равно и как третий, и четвертый.
Апатично разглядывая пол, я неожиданно понял, что смотрю в чьи-то глаза. Борясь с тошнотой, нагнулся и поднял голову викторианской куклы, которая, по всей видимости, окончательно распрощалась с телом, когда я стукнулся лбом о руль. Удивительно еще, что не разбилась! Я машинально опустил фарфоровую голову в карман шинели, а тело с аккуратностью серийного убийцы убрал в пакет из «Сейнзбериз».
Пожалуй, именно в тот момент, по крайней мере для меня, ситуация прояснилась окончательно. В заочной интеллектуальной дуэли я уступал ноль — три, а противник оказался более чем достойным, в этом сомневаться не приходилось. Однако все птицеводы единодушно признают, что цыплят считают по осени.
Я уже предвкушал, как встречусь с ним и порву пасть.
По-прежнему
Обогнав Сьюзен на несколько метров, я притормозил и открыл окно. Уже собравшись обойти машину, она узнала меня.
— Вас подвезти?
Алтарница удивилась и слегка встревожилась.
— Я живу недалеко, километрах в полутора отсюда, — заторопилась она. — В Ройал-оак, туда ходит прямой автобус.
— Я тоже напрямую поеду! — пообещал я. — Вернее, сначала в Ройал-оак, затем дальше, но вас подброшу без проблем.
Решение далось Сьюзен с трудом, хотя со стороны ее внутренняя борьба выглядела почти комично. Вне сомнений, ей не хотелось садиться в машину к малознакомому мужчине, но и ждать автобуса тоже не улыбалось: время-то позднее.
— Хорошо, — наконец согласилась она, — спасибо вам большое!
Я открыл дверцу, и Сьюзен устроилась на переднем сиденье. Некоторое время мы ехали в тишине, но в тишине напряженной. Больше всего моя пассажирка напоминала туго натянутую струну: еще немного и зазвенит.
— Вы давно знаете мисс Салазар? — через несколько минут поинтересовалась Сьюзен таким тихим голосом, что среди гула мотора я едва расслышал.
— Джулиет? Нет, не очень. Она… всего несколько лет, как перебралась в наши края, но не из тех, кого можно забыть, однажды увидев.
Алтарница согласно кивнула.
— И вы с ней… партнеры? — спросила она и тут же уточнила: — В профессиональном смысле. Вы вместе работаете?
— Ну, не совсем, — протянул я, чувствуя, как с каждым словом падаю в глазах Сьюзен Бук. — Некоторое время мы действительно сотрудничали, но это было в период, когда Джулиет только постигала азы мастерства. Несколькими заказами мы занимались параллельно, чтобы она вошла в ритм обычных трудовых будней. Теперь мисс Салазар работает самостоятельно, и сегодняшний мой приезд — скорее… консультация.
— Да, понятно, — снова кивнула Сьюзен. — Наверное, это очень здорово. То есть… Здорово помогать друг другу и знать, что кто-то… — Она осеклась, не в силах подобрать нужное слово.
— Подстрахует в трудную минуту? — предложил я.
— Да, именно, подстрахует в трудную минуту.
Мы уже добрались до Ройал-оак, и я спустился с автострады Уэстуэй на нижнюю часть Харроу-роуд, а Сьюзен, видимо, даже не заметила.
— Куда теперь? — спросил я.
Алтарница вздрогнула и с явным удивлением огляделась по сторонам.
— На Борн-террас, — показала в окно она. — Нам туда: первый поворот налево, потом снова налево.
Итак, налево, потом снова налево — через минуту мы оказались у небольшого домика с террасой, почти полностью окутанного мраком: лишь в одном окне второго этажа горел свет. От улицы его отделял сад размером с коврик для ванной, а на выкрашенных в тоскливый зеленый цвет воротах красовалась табличка: «Распространителям вход воспрещен».
— С удовольствием пригласила бы вас выпить чаю или кофе, — сдавленный голос моей пассажирки звучал чуть ли не испуганно. — Только я живу с матерью, а ей это покажется неприличным. В подобных вопросах мама очень консервативна. Ей бы не понравилось, что вы меня подвезли.