Порочный отчим
Шрифт:
Не хочу оставаться с ним один на один.
Даже разговаривать не охота, уже представляю, что он там будет мне на уши вешать, какие оправдания.
Стандартная схема, как в любовных сериальчиках про измены.
Фыркнув, я встаю со стула и собираюсь уйти.
Как вдруг…
— Ну-ка стоять!
Шмяк по столу ладонью!
— Ничего не хочешь мне рассказать?
Ежусь от этого властно-сексуального баса.
Меня всю передёргивает как будто я сунула два пальца в розетку.
—
Оборачиваюсь.
— Какая наглость! Может это ты за мной следишь!
— Так не бывает. Вчера ты там, девчонка по вызову, а сегодня здесь. Дочь моей невесты...
Я в шоке.
Ну и баран!
— Как ты смеешь так говорить? Какая девчонка по вызову? Я… я не…
Выгибает брови.
Вальяжно выплывает из-за стола. Двигается на меня как ураган.
Я поневоле мелкими шажками отшагиваю назад, ужасаясь его росту.
Вблизи, в трезвом состоянии, он кажется мне неземным гигантом.
— Это ты за мной следишь! Выследил и приперся ко мне домой!
Понимаю, что несу глупость.
Все, что сейчас происходит вокруг нас, просто случайность.
Но как-то не хочется в это верить.
В ответ лишь слышу издевательский смех.
— Чего ты лезешь к моей маме?
Мимо ушей пропускает, отвечает вопросом на вопрос.
— Почему сбежала? Той ночью. Что-то хотела у меня украсть?
— Животное! Ты же сам меня схватил! И потащил в свое логово, чтобы кое-что украсть у МЕНЯ…
— Значит правда? Ты была невинна… — Замирает. В карих глазах мелькает капля сожаления. — Мне жаль. Жаль, что так вышло. Я не думал, правда.
Голос амбала стал мягче, наполнился ноткой вины, я практически растрогалась.
— Уходи из нашего дома. Ты изменил моей маме… Значит ты бабник. Охотник за женскими сердцами. Играешь и с ней, и со мной. Одновременно.
— Ты много обо мне не знаешь, малая, не делай поспешных выводов.
— А ты не называй меня малая!
— Так почему ты сбежала? Не понравился?
— Нет, — качаю головой. — Не впечатлил. — Сама за спиной пальцы скрещиваю.
Ещё и как впечатлил!
Божечки… да он самый лучший и страстный любовник на свете.
Не помню, чтобы мне было больно. Он искусно всё сделал.
Боль была короткой. Всего пару секунд... А потом океан сладости.
— Врешь! Когда ты врёшь, начинаешь чесать носик, верно?
Откуда он знает?
Да уж, такая привычка дурацкая.
Быстро убираю руки от лица.
— Я пойду. Еще нужно вещи разложить. Надеюсь, ты сам что-нибудь придумаешь. Придумай какую-нибудь глупую отмазку и расстанься с моей мамой. Сегодня же. Или завтра я ей всё сама расскажу!
Охота быстро сделать ноги.
Кажется я совершенно не фильтрую базар.
Дергаю зверя за усы…
— Стой!
— Да мне плевать! Что ты сделаешь, а? Что?
Он резко хватает меня за шею, толкает в угол, и… и жёстко целует в губы.
— Перестань! Нет, нет, нет! — мычу, отбиваясь. — М-м-м! Отстань! Ты полный дурак! Мама... Сейчас… Вернется.
Задыхаюсь. Губы горят. Но он меня не отпускает!
Держит крепко. Властно. Намертво.
Как любимый трофей…
Он целуется взахлёб. Взасос. Очень пылко и горячо. Будто душу из меня высасывает. В этих сильных руках я становлюсь никем… От жара завертевшегося внизу живота урагана я сгораю живём. Не чувствую ни ног, ни рук. Ни тела вообще.
Что же он только со мной делает…
Нет. Так нельзя!
Это неправильно.
И очень, очень грязно.
Всё-таки вырываюсь, даю дёру.
Мчусь со всех ног к лестнице, бегу на второй этаж.
Мамы на горизонте нет, она продолжает болтать по телефону.
Хлопаю дверью, прислоняюсь к ней спиной, сползаю вниз.
Я плачу. Одновременно растираю ладонью опухшие губы и слёзы на щеках.
А сердце вырывается из груди — стучит как реактивный снаряд.
Только с ним у меня пульс до смерти зашкаливает.
Сижу на полу, за голову хватаюсь.
Ненавижу его! Как он мог! Как так вышло!
А-а-а! Такая подстава! Грандиозный облом судьбы!
Неожиданно в дверь стучат.
Не реагирую.
Стук становится сильнее.
До такой степени, что дверь от мощных вибраций начинает ходить ходуном.
Нахал! Теперь будет без конца перед моими глазами маячить?
Со злостью распахиваю дверь.
— Оставь. Меня. В поко…
— Чуть не забыл.
Амбал едва влезает в дверной проход.
Нагло протискивается всей своей мускулистой тушей на мою частную территорию, выбрасывает руку вперёд и гаденько улыбается.
— Твои трусишки?
Я будто получаю сильнейший удар чем-то тяжёлым по лицу.
У меня шок!
Я вижу на пальце мужлана… Мои любимые трусики.
— Узнаешь? Не ты ли это потеряла? — хохочет бородатый придурок, прокручивая на указательном пальце мои крохотные кружевные трусики.
— Дай сюда! Немедленно!
Господи, какой позор.
Лицо горит диким пламенем стыда.
Я с такой скоростью неслась прочь из номера, что забыла про трусики…
К тому же, я их не нашла. Наглый чпокарь-террорист по всей видимости уснул с ними в обнимку.
Бросаюсь на него как ненормальная и начинаю высоко прыгать, пытаясь выхватить свою законную вещь. Но не могу допрыгнуть. Паршивец слишком высокий. Держит меня на расстоянии вытянутой руки и весело забавляется, наблюдая за моими страданиями.