Порочный
Шрифт:
Однако сейчас меня больше волнует Ева. Я позвонил ей вчера же вечером, она сказала, что не может разговаривать и позже перезвонит мне сама. И бросила трубку. Надеюсь, у Паши хватило ума не причинить ей сильного вреда. Она девчонка как-никак.
Заварил себе чай, открыл книгу. Внезапно зазвонил телефон. Ева. Сказала, что скоро придет ко мне. Отложил книгу, жду.
* * *
– Я испекла печенье, держи, – Ева протягивает мне пакетик. – Знаешь, мне сейчас очень
– Не волнуйся, я же живой. На руку не обращай внимания, до свадьбы заживет, – хило улыбнулся я. – Лучше скажи, что он с тобой сделал.
Ева вздохнула и принялась рассказывать.
– … и потом я убежала, – закончила свой рассказ Ева. – Дома мне пришлось на три раза помыть голову, а до этого я вычесывала полчаса муравьев гребнем. Кстати, именно в это время ты мне и позвонил.
– Какой же он все-таки мудак…
– А что, если собрать ребят, и устроить им всем взбучку? – в глазах Евы загорелся шальной огонек. Она похлопала кулаком по ладони.
– Поверь мне, против Паши никто не пойдет. Вряд ли кто-то хочет себе неприятностей, – грустно вздохнул я.
Огонек в глазах Евы моментально угас.
Мы посидели у меня еще немного. Потом я пошел провожать Еву на случай, если ее будет кто-то поджидать возле дома. На удивление мы дошли довольно спокойно.
Засыпая, я думал о том, как хорошо было бы, если бы не случилось той страшной трагедии. Мы бы дружили втроем: я, Паша и Ева. Мы бы каждый вечер собирались вместе, играли, смеялись. Потом Ева стала бы моей верной девушкой, а Паша остался моим лучшим другом и надежным товарищем. А, может, все было бы и по-другому. Паша и Ева влюбились друг в друга, сыграли свадьбу, на которой я был бы свидетелем. Хотя могло бы быть и иначе. Ева с родителями не переехала бы в новый дом, и мы с Пашей никогда не знали бы об ее существовании.
Все могло сложиться совершенно разными способами. Но все сложилось именно так.
В настоящее время
Глава 17
Тимур
…девяносто девять… Кажется, они ушли. Ну, вот они и поймали меня в очередной раз, втоптав в грязь снова. Зверюги.
Я поднялся на ноги. Похлопал ладонью по одному уху, так как туда попала вода, затем по второму.
Все мое лицо было мокрым и грязным. Я дошел до ближайшей колонки, умылся. Затем, слегка прихрамывая, поскакал до дома.
* * *
За четыре года Паша изменился. Он стал более жестоким и неконтролируемым. А еще – странным. Его поведение очень поменялось. Он стал каким-то замкнутым, что ли? Теперь Пашу нечасто можно увидеть в компании, как я понял, он стал реже выходить из дома. Но его друзья прекрасно справляются и без него.
За это время Ева тоже успела измениться. Теперь она – не маленькая девочка в голубом платьице
Поменялся ли я за эти годы? Не знаю, не умею себя оценивать. Но, наверное, да. Меняются все. Наступает момент, когда человек понимает, я – больше не я. Я изменился, я стал другим. Наверное, этот момент настал и у меня.
* * *
– Давай поиграем в игру, где нельзя говорить «да, нет, черный, белый»? – Ева сидит на подоконнике, свесив ноги вниз.
– Начинай, – я приземлился на подоконник рядом с ней.
– Вы поедете на бал?
– Поеду.
– Какого цвета будет ваша одежда? – хитро смотрит на меня Ева.
– Коричневая, – быстро отвечаю я.
– А, может, черная? – прищурилась она.
– Только коричневая.
– Точно?
– Да.
– Ты проиграл! – захлопала в ладоши Ева.
Я хлопнул рукой себе по лбу. Опять попался. Я наигранно вздохнул, якобы очень расстроен из-за поражения.
Закончив смеяться, Ева серьезно на меня посмотрела.
– Тимур, а научи меня целоваться, – после пятисекундного молчания выдала она.
Сказать, что она меня удивила – ничего не сказать. Своей просьбой она меня просто ошарашила.
– Но я сам не умею…, – неуверенно промямлил я.
Да, мне было уже семнадцать лет, а я даже ни разу не целовался с девушкой. И это в то время как все мои ровесники уже бегают в аптеки за презервативами. Неудачник, что сказать.
– Ну, вот и научимся! – кажется, Ева была настроена решительно.
– Что ж, давай попробуем…
Сказать честно, я давно мечтал об этом моменте. Я представлял все в малейших деталях.
А когда он наступил, я дико растерялся.
Ева закрыла глаза, потянула свое лицо к моему. Через секунду наши губы соприкоснулись. Я стал неумело перебирать губами. Ева была так близко, я чувствовал ее запах, ее дыхание. Потом я решил попробовать поцелуй с языком. Я высунул его как можно дальше. К моему великому огорчению, я не мог с высунутым языком шевелить губами. Поэтому я оставил эту затею.
Минуты через три мы закончили целоваться.
– Ты первый раз целуешься? – смущенно спросила Ева.
– Да, а ты? – я отвел взгляд. Мне почему-то стало стыдно, будто я сделал что-то запретное, противозаконное.
– Тоже, – шепотом произнесла она.
Сейчас идеальный момент, чтобы предложить ей отношения. Давай, дурень, смелее! В горле будто застрял ком, хотя я заранее репетировал речь. И не раз. Ну, давай же, предложи ей! Я открыл рот, но слова не хотели выходить из него, будто там, где находились мои зубы, стояла красная табличка «стоп». Ева внимательно посмотрела на меня:
– Ты хочешь что-то сказать?