Порог греха
Шрифт:
– Пока подготовлю документы, то да сё, – возбужденно говорил дядя Витя, – время пролетит быстро. Я всё сделаю, дорогие мои коченята, чтобы вам со мною было хорошо.
Контрольные работы в конце учебного года и Алесь, и Павлинка написали хорошо. Были допущены к экзаменам. И сдавали успешно, но срезались на последних: Алесь не выдержал экзамен по арифметике, а Павлинка – по химии. Оставлять на второй год обучения в тех же классах добросовестных и способных учеников педагогический совет не пожелал. Решили им дать возможность ликвидировать пробелы в течение июля – августа и принять экзамены к сентябрю.
В конце
Римма Семёновна, отвечающая за подготовку сестры и брата к переэкзаменовке, в начале августа посчитала, что они готовы выдержать испытания. Директор школы собрал экзаменационную комиссию. «Да, – говорил он потом, – добиться такого успеха в «ленивые» летние дни способны только воистину одаренные дети, с очень упорным характером и прилежанием». Павлинке выдали свидетельство об окончании семилетки, а Алесю – четырех классов.
Римма Семёновна по этому случаю устроила детям и семье небольшой праздник на берегу реки. Барак находился в ста метрах от неё, поэтому не составило большого труда прикатить на коляске мужа и помочь доковылять сыну. Кипятили на костре чай, поджаривали кусочки колбасы, пекли в золе картошку. День выдался жарким. Алесь с мужем и сыном Риммы Семёновны почти не вылазили из воды. Сама же она вместе с Павлинкой не захотели даже побродить на мелководье. Римма Семёновна всё так же куталась в платок, а Павлинка, памятуя недавнюю ангину, остерегалась её повторения. Хотя Римма Семёновна считала, что летом заболеть ангиной невозможно, этакая теплынь и вода как парное молоко. Но она глубоко ошибалась. Заболел Алесь. Как с укоризною говорила тётя Поля:
– Перекупался мальчонка. В бане быват перепаришься, болезнь наживешь, а тут река, кака бы тёплая, растеплая не была… А ты-то, сестрица милая моя, куды глядела?
– Откуда я могла предположить, – оправдывалась Павлинка, – у меня-то горло прихватило весной, ещё холодно было, ветер промозглый. А сейчас? Ещё как-никак лето.
– Ваш организм не приноровился ишо к нашему сибирскому климату. Вот и результат. Постепенно надоть. С притирочкой. Да ладно. Ничего. Ты оклемалась и Алеська быстро отлежится.
Но «быстро» не получилось. Температура тела не спадала. По нему пошли красные крапинки. Вызвали доктора из областной больницы, того же, что пользовал Павлинку.
– Болезнь посерьёзней будет, чем у сестрицы, – резюмировал он, – скарлатина. Необходимо лечение в условиях стационара, в инфекционном отделении. И на машине «скорой помощи» Алеся увезли в областную больницу.
Сорвалась предстоящая поездка в летний лагерь. Без брата Павлинка никак не хотела туда ехать. Уговорила тётя Поля:
– Что же ты будешь тут мыкаться одинёшенькой. Алеська в хороших руках под присмотром. Ухаживать за ним тебя всё одно не пустят. Отделение-то для заразных больных. Я его навещать стану. А ты отдыхай, а как его выпишут, то мигом в лагерь доставим.
Выписали Алеся из больницы в канун возвращения детдомовцев из лагеря. Ехать
Филька, вернувшийся в город одним из первых, передал, что Павлинка задержится с подружками еще дня на три-четыре – надо привести в порядок спальный корпус.
А вскоре из лагеря пришла страшная весть – потерялась Павлинка. Пять дней её искали в окружающих лагерь лесах, а нашли в озере. Её труп прибило к берегу приливной волной. В эти же дни пропал в тайге участвующий в поиске Грудинин.
Павлинку с трудом опознали – так водой обезобразило её лицо. Алесю всё время казалось, что та, что лежит в гробу, заваленная цветами – не его сестра и что несчастье обрушилось не на него, а кого-то другого, кого он хорошо знает, понимает и разделяет горе. Павлинку похоронили рядом с матерью. У могилы он стоял, не решаясь подойти к гробу, и только чей-то властный толчок в спину и шепот: «Ты чего? Иди. Попрощайся. Так надо». Заставил его склониться над гробом, поцеловать сестру в холодный лоб, отпрянуть и броситься вон с кладбища.
В детский дом он пришёл к вечеру и спрятался на чердаке здания, где обычно они играли с Павлинкой и Одаркой. Здесь его Одарка и нашла. Она сказала, что Алеся искали и вынуждены были провести поминки без него. Выступили почти все воспитатели и многие воспитанники – друзья Павлинки. Сказали немало сердечных и добрых слов о ней. А Филька заявил, что отныне считает Алеся своим названным братом, и если кто попытается обидеть его, то будет иметь дело с ним Филиппом Семёновичем Жмыховым. Первый раз за всё время его пребывания в детском доме воспитанники увидели, как он плакал, горько, по бабьи навзрыд.
Утешая Алеся, Одарка едва сдерживала желание поделиться своими подозрениями в отношении смерти подруги. Её и Павлинку Чурилов оставил намеренно, так как в лагерь приехали полковник госбезопасности и помощник прокурора области. Одарка их хорошо знала.
– Сегодня мы с тобой в баню не пойдём, – сказал Чурилов Одарке, – баня занята. Ополоснись в озере, да намажься кремом.
Была глубокая ночь. Выкупавшись, Одарка возвращалась в лагерь. Проходя мимо бани, она услышала крики Павлинки. По всей вероятности ею и занимались эти гости, потому что других в лагере больше не было. С полковником Одарка один раз встречалась, когда Чурилов по какой-то причине уступил её, чего никогда не делал. Тяжёлый, потный и пьяный до озверения полковник мучил Одарку всю ночь, заставляя делать такое, что не под силу вынести взрослой женщине. И вторичной встречи с ним Одарка боялась пуще всего на свете. Случалось, если она неохотно и вяло исполняла причуды Чурилова, он в озлоблении грозился снова свести её с этим полковником.
Гости отбыли из лагеря ранним утром, даже не попрощавшись с Чуриловым. Вместе с ними исчезла Павлинка. Чурилов, мрачный и озадаченный, приказал Одарке тщательно вымыть помещение бани со следами крови на полу. О смерти Павлинки он не думал: не впервые увозили девчонок и возвращали целыми и невредимыми. Но на всякий случай – шестое чувство сработало – наказал Одарке, как и что говорить, если вдруг Павлинка не окажется в живых и начнется следствие. Объяснение было правдоподобным: остались в лагере, так как хотели навести порядок. Павлинка любила купаться ночами в озере. И вот как-то ушла и не вернулась. Одарка спала и обнаружила пропажу только утром…