Порог между мирами (сборник)
Шрифт:
— Ваш муж в Шайенне.
— В самом деле? — Она встала. — Мне нужно приготовить завтрак. Пропустите меня, пожалуйста, и покажите мне ордер, который дал вам право сюда войти.
Она выжидающе протянула руку.
— Мой ордер дает мне право обыскать эту квартиру в поисках нелегального наркотика под названием йот–йот–сто восемьдесят. Фрогедадрин, — заявил лилистарский агент. — Если он у вас имеется, то прошу мне его отдать, и мы поедем прямо в полицейское управление в Санта–Монике. — Он заглянул в
— Я могу позвонить своему адвокату?
— Нет.
— Это означает, что у меня нет абсолютно никаких прав?
— Идет война.
Ей стало страшно, но она все же сумела внешне спокойно спросить:
— А могу ли я позвонить шефу и сказать, что сегодня меня не будет на работе?
Агент в сером кивнул. Кэти подошла к видеофону и набрала номер дома Вирджила Эккермана в Сан–Фернандо. Вскоре она увидела его птичье, иссохшее лицо. Он по–совиному моргал, наверное, только что проснулся.
— А, это ты, Кэти. Который час? — Вирджил начал оглядываться по сторонам.
— Помогите мне, мистер Эккерман, — сказала Кэти. — Лилистарская…
Она замолчала — агент быстрым движением руки прервал связь. Женщина пожала плечами и положила трубку.
— Миссис Свитсент, я хотел бы представить вам мистера Роджера Корнинга. — Он сделал неопределенный жест рукой, и в комнату вошел лилистарец в обычном деловом костюме, с папкой под мышкой. — Мистер Корнинг, это Кэти Свитсент, жена доктора Свитсента.
— Кто вы такой? — спросила она.
— Тот, кто может снять вас с крючка, дорогая, — приятным голосом произнес Корнинг. — Может, сядем в гостиной и поговорим?
Кэти прошла на кухню и поставила программатор на приготовление яиц всмятку, тостов и кофе без сливок.
— В этой квартире нет никакого йот–йот–сто восемьдесят. Разве что вы сами его подбросили ночью.
Она принесла на одноразовом подносе готовый завтрак. Аромат кофе заглушил остатки страха и растерянности. Кэти слегка осмелела, почувствовала себя увереннее.
— У нас полностью задокументирована ваша встреча на Авила–стрит, сорок пять. С того момента, когда вы поднимались следом за Брюсом Химмелем по лестнице. Первые ваши слова звучали так: «Привет, Брюс. Кажется у нас сегодня вечеринка…»
— Не совсем, — ответила Кэти. — Я назвала его Брюси. Я всегда так к нему обращаюсь, потому что он придурок и шизик. — Она отхлебнула кофе, уверенно держа одноразовый стаканчик. — Ваши документы подтверждают, что было в капсулах, которые мы приняли, мистер Горнинг?
— Корнинг, — добродушно поправил он. — Нет, Кэтрин. Но об этом говорят показания двух других участников встречи. Или скажут, когда будут даны под присягой перед военным трибуналом. Это дело выходит за пределы юрисдикции
— Почему? — поинтересовалась она.
— Йот–йот–сто восемьдесят можно получить только от врага. Поэтому тот факт, что вы его принимали — а мы можем доказать это трибуналу, — означает поддержание отношений с врагом. В военное время суд, естественно, потребует за это смертной казни. — Корнинг повернулся к агенту в сером мундире. — Показания Плаута у тебя?
— Они в вертолете. — Агент направился к двери.
— Я всегда считала Криса Плаута сволочью, — заявила Кэти. — Теперь задумываюсь и насчет других. Кто еще из них оказался таким? Хастингс? Нет. Саймон Илд? Нет, не он…
— Всего этого можно избежать, — сказал Корнинг.
— Но я не хочу ничего избегать, — возразила Кэти. — Мистер Эккерман слышал меня по видеофону. Корпорация пришлет адвоката. Мистер Эккерман — друг Генерального секретаря Молинари, так что не думаю…
— Мы можем вас убить, Кэти, — сказал Корнинг. — Еще до вечера. Заседание трибунала может состояться сегодня утром. Все уже подготовлено.
— Почему? — спросила Кэти, отрываясь от еды. — Неужели я настолько важная персона? Что такого в этом йот–йот–сто восемьдесят? — Она поколебалась. — То, что я пробовала вчера, подействовало не слишком сильно.
Внезапно она пожалела, что Эрика нет с ней. Женщина поняла, что ничего вообще не случилось бы, будь он здесь. Они просто побоялись бы прийти.
Кэти беззвучно расплакалась, сгорбившись над тарелкой. Слезы текли по ее щекам и падали на стол. Она даже не пыталась закрыть лицо ладонями, подперла рукой лоб и ничего не говорила.
«Вот дерьмо», — подумала Кэти.
— Ваше положение весьма серьезно, но не безнадежно, — сказал Корнинг. — А это не одно и то же. Мы можем договориться. Потому я и здесь. Перестаньте плакать и послушайте. Я попробую все объяснить.
Он расстегнул портфель.
— Знаю, — сказала Кэти. — Вы хотите, чтобы я шпионила за Мармом Хастингсом, преследуете его, потому что недавно он высказывался по телевидению за заключение сепаратного мира с ригами. Господи, да у вас же шпионы по всей планете. Никто не может чувствовать себя в безопасности.
Она отчаянно всхлипнула и пошла в спальню за платком, все еще шмыгая носом.
— Вы стали бы шпионить для нас за Хастингсом? — спросил Корнинг, когда Кэти вернулась.
— Нет, — покачала головой Кэти.
«Через мой труп», — мысленно добавила она.
— Речь идет не о Хастингсе, — сказал лилистарский агент.
— А о вашем муже, — заявил Корнинг. — Мы хотим, чтобы вы полетели в Шайенн и снова стали с ним жить. Делить стол и ложе — так, кажется, говорят на Земле? Причем как можно быстрее.