Порок и добродетель (Звонок из преисподней)

Кауи Вера

– Что же ты от меня хочешь? – спросила Джулия.

– Хочу, чтобы ты с ним встретилась, поговорила, рассказала ему, что на самом деле произошло. Он пытается разобраться, чтобы выложить все матери, но он сможет это сделать, лишь если будет знать всю правду, ничего, кроме правды, ты понимаешь? Я знаю, что сказала ему Кэролайн, он мне рассказал, но… – Эбби снова вытерла глаза и оглушительно высморкалась. – Ведь она ему мать, ты знаешь, он обожал ее. Выяснить, что тот человек, которого ты считал стопроцентным идеалом, на самом деле скопище недостатков,

к тому же отвратительных, это трудно принять. Он ненавидит себя, ненавидит ее, но в то же самое время его любовь к ней еще не иссякла. Он боится подтверждения, что его подозрения – правда, но он должен все выяснить, прежде чем что-то предпринять. Честно, Джулия, ему сейчас не позавидуешь.

– Где он? – спросила Джулия, не в состоянии больше все это выдерживать.

– Не знаю. После нашего разговора он уехал с фермы, но не сказал куда, чтобы мне не пришлось врать матери, когда она меня спросит, и говорить, что я не знаю, потому что она будет уверена, что я вру, и будет меня терзать, пока я ей не скажу. Он иногда звонит, и последний раз он звонил мне позавчера и просил найти тебя.

– Почему меня?

– Из-за Парижа. Телефонного разговора… того, что он с тобой сделал. Это тоже его мучит. Он должен знать, что действительно произошло тогда.

– Так я уже сказала ему правду.

– Но тогда он никому, кроме матери, не верил.

Джулия машинально крутила бокал в руках.

– Получится, что я бью лежачего, – неохотно заметила она.

– Он считает, что должен быть наказан, – с горечью сказала Эбби. – Он знает, что для очищения нужно пройти сквозь пламя.

– Он изменился, – заключила Джулия.

– Я же говорю, ты бы его не узнала!

Джулия, чтобы укрепить силы, отпила глоток из своего бокала.

– Откуда Брэд знал, что я в Калифорнии, до того, как Битси сказала ему?

– Он тебя видел, – прямо ответила Эбби. – В холле гостиницы дней десять назад, вечером.

Глаза Джулии расширились.

– Он поручил одной фирме узнать все о тебе, – продолжила Эбби, решившись выложить всю правду. – Они сообщили ему о Дженни.

Лицо Джулии окаменело.

– Дженни не имеет к этому никакого отношения, – отрезала она.

– Но мать знает! – воскликнула Эбби.

– Она лжет. Я тебя предупреждаю, Эбби, пусть она хоть только посмотрит в сторону Дженни, я ее достану! Я уже сейчас не никто, как раньше. У меня есть и власть, и деньги, и влияние. Если она хочет выносить сор из избы, видит Бог, я ей такую кучу нагребу…

– Видит Бог, она ничего не знает насчет того, что я здесь, где Брэд и все такое. Она сходит с ума, всех нас на стенку загнала своими припадками ярости. Брэд исчез, и она не может этого вынести!

– Откуда ты знаешь, что она не приставила к тебе сыщика? – жестко спросила Джулия.

– Брэд меня предупредил, так что я приняла меры предосторожности. Она считает, что я в Вашингтоне, покупаю лошадь. А я кружным путем прилетела сюда. Сначала в Каспер, потом в Чикаго, и уж затем сюда. Не стану скрывать, Джулия, мне потребовались

горсть либриума и два двойных виски, чтобы заставить себя подняться по трапу.

Джулия сжала руки Эбби.

– Скажи ему правду, Джулия, что на самом деле произошло в Париже. Кстати, а что в самом деле произошло?

Джулия минуту смотрела на нее невидящим взглядом и потом повторила все дословно, потому что события тех дней врезались ей в память навечно. Как ей велели забрать двенадцать стульев и какой разговор за этим последовал.

– Знаешь, это было похоже на те сцены, какие иногда бывают в пьесах и фильмах. Ну, когда ты слышишь только то, что говорит актер, а то, что он должен слышать, ты себе воображаешь. Так и тогда. Ни один ее ответ не имел смысла. Я решила, что виной тому плохая связь.

– Да нет, – медленно возразила Эбби. – Это и в самом деле была сцена из спектакля. И аудитория у матери – лучше не придумаешь: Битси. – Она тяжело вздохнула. – Тебя подставили, точно. Кэролайн сказала правду.

– Да она-то откуда знает?

Эбби пожала плечами.

– Они с матерью выступали заодно, так ведь? Она знает, что мать от тебя избавилась. – Она снова вздохнула и покачала головой. – Такая паутина.

– И на этот раз я тут решительно ни при чем. Пусть твоя мать мою жизнь с ищейками рассматривает, она не найдет ничего, что бы могла против меня использовать.

Эбби уставилась в пустой бокал.

– Значит, ты не спишь с Маркусом Левином?

Джулия поставила бокал с таким стуком, что Эбби поморщилась.

– Я же сказала, Брэд собрал о тебе данные, – Покраснев, она продолжила: – Он увидел тебя, и началась своего рода цепная реакция. Он просил меня узнать от тебя правду…

– Он в этом доме пользуется спальней, и вовсе не моей! Дом на отшибе, в Калифорнии неспокойно, вот он и предложил себя на роль мужчины в доме, а мне это показалось неплохой мыслью. И все, можешь мне поверить!

– Откуда ты его знаешь? – спросила Эбби с облегчением, все еще испытывая любопытство.

Джулия рассказала.

– В том, что я несколько преуспела, его большая заслуга. Он очень любит деньги, а я плачу ему долю от всего, что зарабатываю.

– Да, – улыбнулась Эбби, – Маркус всегда любил деньги.

Что-то в молчании собеседницы заставило ее виновато вздрогнуть. Один взгляд на лицо Джулии, и она поняла свою ошибку.

– О, черт!

– Ты знаешь Маркуса?

Эбби неловко сказала:

– Лет десять – двенадцать назад он работал на мать.

– Что? – Джулия резко встала.

– Слушай, Джулия…

– Работал, ты говоришь?

– Она его уволила. Он пытался украсть, и она поймала его с поличным.

– Маркус!

– У него дорогостоящие привычки. Он ведь игрок по натуре.

– Маркус – игрок!

– Ну ты же знаешь, он ставит на все, что ни попадя!

– Я знаю, он любит лошадей и карты, но… – Джулия возбужденно ходила по комнате. – О Господи! – произнесла она голосом, в котором слышалось страдание.