Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
Через четверть часа перестрелка возобновилась.
Стессель сам вскрыл пакет и начал рассматривать присланные бумаги. Они были на японском языке, и генерал мог разобрать лишь подписи.
– Генерал барон Ноги и адмирал Того. Интересно, что могут они писать мне?
– Я сейчас переведу, ваше превосходительство, - заторопился Рейс.
– Тут имеется еще пакет морякам и небольшое письмо вашей супруге.
Весть о присылке японского парламентера быстро облетела весь Артур. В штаб один за другим прибыли Фок, Кондратенко, Смирнов,
– Вот и отлично, - приветствовал их Стессель.
– Не надо никого и созывать. Сейчас же, как только будет сделан перевод, устроим военный совет.
В это время за мужем прислала Вера Алексеевна, которая была весьма обижена тем, что ее супруг даже не зашел к ней посоветоваться перед заседанием.
– В чем дело, Анатоль? Зачем ты так спешишь с обсуждением японских предложений? Сначала мы должны обсудить их в своем кругу, а то этот полоумный Смирнов начудит вместе с моряками.
Их разговор был прерван приходом Рейса. Полковник почтительно приложился к ручке генеральши.
– Я хотел передать вам перевод письма барона Ноги.
– О чем же он мне может сообщать?
– заинтересовалась Вера Алексеевна. Она развернула письмо и прочла:
"Миледи! Пользуюсь случаем засвидетельствовать вам мое глубочайшее почтение и осмеливаюсь приложить к сему чек в десять тысяч долларов на "Чосен Спеши банк". Означенные деньги прошу вас обратить на дела благотворительности по вашему усмотрению.
С совершенным почтением ваш покорный слуга барон Ноги".
– Как же я смогу реализовать это в осажденном Артуре?
– проговорила она, рассматривая чек.
– Осада не может продолжаться вечно. К тому же японцы предлагают сдать крепость, не ожидая общего штурма.
– Кукиш с маслом увидят они, а не Артур!
– вскипел Стессель.
– Прочтите все их послания.
Рейс прочитал:
– "Господину высшему начальнику Российской армии в Порт-Артуре.
Имеем честь представить следующее: блестящая оборона Порт-Артура заслужила восхищение всего мира. Однако, будучи окружен с суши и моря превосходящими силами и без надежды на выручку, он в конце концов не может не пасть, как бы ни были талантливы военачальники и доблестны русские солдаты. Наша армия готова к штурму, и, когда эго случится, судьба крепости будет решена. Поэтому, во избежание лишнего кровопролития, во имя человечности, мы предлагаем вам начать переговоры о сдаче. В случае вашего согласия благоволите о том сообщить до десяти часов завтрашнего дня, то есть семнадцатого августа тридцать седьмого года Мейдзи.
С совершенным почтением.
Генерал барон Ноги, командующий осадной армией, адмирал Того Хейхациро, командующий блокирующим Порт-Артур флотом".
– Какая наглость! Предлагать сдать крепость за десять тысяч долларов, возмутилась генеральша.
– Я им пошлю кукиш. Прикажу срисовать со своей руки и отправлю, решительно заявил Стессель.
– Что они еще
– Предлагают выпустить из крепости женщин, детей, иностранцев и священников до двух часов завтрашнего дня.
– Женщины нам нужны в госпиталях, так же как и священники, без матерей детвору не отправишь, иностранцы же могут разболтать наши секреты.
Следовательно, и это предложение неприемлемо, - решила за мужа Вера Алексеевна.
– Но зато мы избавимся от лишних ртов, - заикнулся было генерал.
– Подумаешь, много осталось здесь: женщин - что-то около трехсот, детей полсотни, священников человек двадцать да десяток-другой иностранцев. Лучше бы ты отправил из Артура Смирнова и его прихвостней вместе с адмиралами.
– Вы как смотрите, Виктор Александрович?
– обернулся Стессель к своему начальнику штаба.
– Как всегда, преклоняюсь перед умом глубокоуважаемой Веры Алексеевны и присоединяюсь к ее мнению, - расшаркался полковник.
На этом семейный совет окончился.
Через четверть часа Стессель громко зачитал на заседании полученные от японцев бумаги, благоразумно умолчав о письме к своей супруге.
– Я пошлю в ответ японцам фигу, срисованную с моей руки, - закончил он свою речь.
– Как? Что?
– удивленно спросило несколько человек.
– Пошлю вот эту самую дулю.
– И генерал протянул вперед кукиш.
– Вы это серьезно?
– спросил Ухтомский.
– Если ваше сиятельство привыкли у себя заниматься шутками на броненосцах, то здесь, в штабе, я это делать никому не разрешаю.
– В таком случае, как старший в Артуре морской начальник, протестую против ответа подобного рода.
– Советую вам оставить протесты при себе, а то я не постесняюсь вас отправить к японцам.
– Ответ, предложенный начальником района, я считаю недостойным русского генерала, - проговорил Смирнов.
– Что же, по-вашему, я должен начать переговоры о сдаче? Предупреждаю, что каждый, кто только посмеет об этом заикнуться, будет мною немедленно повешен, невзирая на чины и занимаемое положение!
– стукнул генерал кулаком по столу.
– Едва ли японцы поймут жест вашего превосходительства, - заметил Кондратенко.
– Кукиш обозначает у японцев совсем не то, что у русских.
– А что именно?
– Так у них продажные женщины приглашают к себе мужчин.
Присутствующие постарались скрыть улыбки.
– В таком случае мы поясним, что это обозначает по-русски, - продолжал настаивать несколько смущенный Стессель.
– Не поймут и над тобой же будут смеяться, - ответил Фок.
– Лучше, по-моему, ответить кратко: "Честь и достоинство России не могут допустить мысли о сдаче крепости, пока не исчерпаны все возможности обороны".
– Конец надо выбросить, - посоветовал Кондратенко.
– В таком виде наш ответ как бы подает японцам надежду, что все же впоследствии Артур может быть сдан.