Портальных Дел Мастер. Книга Вторая
Шрифт:
Короче говоря, бред бредович в десятой степени…
Авантюризм и импровизация на государственном уровне. Россиюшка. Матушка. Узнаю тебя, как никогда прежде.
Ладно…
Благо, что на все каверзные вопросы журналистов будут отвечать Тихонов и глава МЧС Мордасов, а нам останется лишь улыбаться и рассказывать, нравится ли нам в Академии, какую музыку мы слушаем и чем собираемся заняться дальше.
Да и вообще… Будь что будет, ага. Его Величество Авось как-нибудь, да вывезет. Моя основная цель сейчас — следовать пророчеству, и я ему
— Нормально? — спросил я у Кости, облачившись в строгий чёрный пиджачок. — Не висит?
— Нет, — ответил Ходоров, втягивая живот и застёгивая брюки. — А я как?
— Красавчик! Просто…
— ПИ***ДЕЦ! — пронёсся яростный крик по аудитории.
Голос спутать невозможно — это кричала наш куратор из Тайной Канцелярии, Наталья Эдуардовна Воронцова.
Все остальные звуки стихли. Все взгляды обратились на неё, — и даже назойливые августовские мухи взяли тайм-аут, чтобы глянуть что к чему. Зажимая в зубах толстенную раскуренную сигару, Воронцова торопливо спускалась вниз по ступеням, к кафедре.
— Полный п***дец! — повторила она, чуть не задыхаясь от злости, и на сей раз остановилась взглядом на мне.
— Кхм, — я аж прокашлялся. — Наталья Эдуардовна? Есть у меня смутная догадка, что что-то случилось…
— Случилось, Апраксин! Ещё как случилось! — Воронцова подошла так близко, что мне в нос ударил сигарный дым. — Охренеть что случилось!
— Так может… расскажете?
— Скажи мне, пожалуйста, жопа ты такая-растакая, ты знал, кто твоя мать?
Так…
Сейчас надо бы было провести анализ её слов и хотя бы приблизительно прикинуть, куда разговор может вильнуть дальше, но у меня в голове поселилась пустота. Ни единой мысли. Мной овладел не испуг, а какой-то преждевременный шок.
Опять мать! Причём здесь опять моя мать!?
— Э-э-э-э, — протянул я, пытаясь выиграть время.
— Знаешь или нет!?
— Нет, — ляпнул я.
Воронцова пристально уставилась мне в глаза, посверлила так несколько секунд, а затем шумно выдохнула и покачала головой. Поверила, стало быть.
— Это пи***ец, Ярик, — сказала она.
— Да что случилось-то?
— Ваша мать была княжеского рода, да притом в десятке приближённых, — сказала Наталья Эдуардовна. — Кольцовы. Слышал когда-нибудь о них?
— Э-э-э-э, — и вновь затянул я.
Затянул, а сам начал стрелять глазами по родне: Лёха ошарашено вылупился на нас, Шиза застыла с открытым ртом, так и не донеся до него очередную тарталетку, а Соня со злостью оттолкнула от себя гримёра и обратилась в слух.
— Короче говоря, ребят, вы все внебрачные отпрыски княжеского рода, — продолжила Воронцова. — Кольцовы подняли документы и теперь предъявляют на вас права. На имя Мордасова уже пришла повестка в суд. Дескать, так и так, вас столько лет искали, с ног сбились, а МЧСники тем временем незаконно удерживали вас у себя. Задета честь семьи и всякое, мать его, такое. Но теперь-то вы нашлись, и сердце Сергея Серафимовича Кольцова поёт от того, что семья
Наталья Эдуардовна крепко перетянулась, достала сигару изо рта, огляделась вокруг на предмет пепельницы, не нашла ничего подходящего, и затушила её о подошву.
— Пи***ец, — контрольный раз повторила она.
А мне, признаться, нечем было возразить. И правда ведь. Пи***ец…
Глава 20
Про энергетик
На заднем дворе своего дома в Дракон-Коньячном, Роман Романович самозабвенно возился со своей новой игрушкой. Хотя… если так подумать, в Дракон-Коньячном весь мир был его задним двором.
Не суть…
Позавчера во время очередной перегонки фуры между мирами, сыновья привезли ему здоровенный керамический гриль в форме яйца. Многофункциональный, прям как швейцарский нож.
Лёха сказал бате осваивать новую приблуду и ждать гостей. Дескать, так и так, скоро будет повод собраться и посидеть, вот и пригодится. И нужно отметить, что осваивать здесь действительно было что. К чудо-грилю прилагалась не просто инструкция, а настоящая книга. С картинками и описаниями рецептов.
Обрыдлым жаром Романа Романовича не удивишь, — до сих пор он прекрасно жарил шашлыки на углях от костра, — зато функция коптильни действительно завораживала.
Первым делом по утру Апраксин-старший раздобыл на лесопилке свежую сосновую щепу, а затем отправил своих снох, — снохинь? Сношек? — в бараки лагертов за рыбой. И подумал ещё про себя, мол: вот так, наверное, и выглядит счастливая повседневность.
Дожил.
Час возни с рыбой, — жена помогала с чисткой, — затем ещё полчаса танцев с бубном вокруг гриля, и вот, первая партия рыбы уже стояла на решётке. Жаль не красная, конечная; речная. Из того, что было.
Но под пивко наверняка пойдёт. Ну потому что нихрена себе! Горячее копчение, так ещё и собственного производства. Когда-то и от кого-то Роман Романович слышал, что самый дорогой продукт в мире — это дым. Ему же всё это счастье досталось на шару.
— А запах-то, — сказал Роман Романович, падая на садовый стульчик рядом с женой. — Чувствуешь?
— Чувствую, — улыбнулась Ольга.
И действительно. Не успела рыба отстоять под крышкой ещё и минуты, а чарующие ароматы уже наполнили весь задний двор.
Погода радовала, — впрочем, как и всегда. Роман Романович сидел на своей лужайке, позади своего модного каркасного дома со стеклянной стеной, коптил рыбу в своей коптильне и пил свой чай со своим, мать его так, бергамотом. Рядом сидела его жена, где-то неподалёку хлопотали по хозяйству жёны его сына, а в небесах кружили и что-то высматривали его драконы.