Портфолио мадам Смерти
Шрифт:
— Пойдемте к тому месту, где вы нашли пряжку от ремня. Возможно, удастся отыскать что-нибудь еще. — Она хотела что-то добавить, но блокнот, который Катюха все это время бережно прижимала к груди, выскользнул из ее рук и упал. То, что произошло далее, я не берусь ни объяснить, ни проанализировать, ни выдвинуть какие-то версии. Это настолько ужасно, что, я полагаю, мы просто все спятили. А что? Постоянное сидение в чужом доме в компании малознакомых людей и наблюдение за тем, как эти люди гибнут, а также ожидание собственной кончины вполне могут привести к подобному исходу. А что, если никто и не умер, а нам это только кажется? Мы же сумасшедшие, ха-ха! Нам просто кажется! А показалось нам вот что: Любимова
Катька, конечно, слышала, как что-то свистнуло над ухом, но все же она продолжила выпрямляться, и только когда ее затылок уперся во что-то, не дающее ей полностью расправить спину, до Катюхи дошло, что пора обернуться. Увидев стрелу, вонзенную в ствол дерева, она заорала.
— Ложись! — крикнул Женька всем сразу, и все сразу легли.
Катьку пытались убить? Мою подругу едва не застрелили из лука? Боже, в это верилось с трудом. Это было так нелепо… Это было так странно… Я, наверно, и впрямь спятила, так как произнесла:
— Он жив! Он был жив все это время!
— О чем ты? — лежа на земле, спросил Женька.
— Индеец! Кто еще может из лука стрелять?
— Знаешь, меня сейчас больше интересует не кто стрелял, а откуда! — Логинов судорожно оглядывался, аккуратно приподнимая макушку.
Катя молчала, что несколько пугало. Но умереть от разрыва сердца, не погибнув под обстрелом ядовитых индейских копий, — это отнюдь не по-любимовски. Да и не копье это было, всего лишь стрела. В двадцать первом веке. Стрела. Чего изумляться-то, в самом деле? Подумаешь, стрела…
— Это правда была стрела или я попрощалась со своей крышей? — решила я уточнить.
— Стрела, — ответил мне опять же Женя.
— Катя, ты жива? — Гадать, какая причина заставляет ее не размыкать уста, было уже выше моих сил. Подруга моя всю жизнь была говор-лива.
— Да, кажется, — ответила мне Любимова, и я успокоилась.
— Что делать будем? — поинтересовалась Лера откуда-то сзади. Так как я лежала на животе, едва-едва приподняв лицо от грязной травы, то я ее не видела. Зато могла слышать.
— Ох, уж не знаю… — протянул Логинов. — Ладно, отползаем. Неужели из окна дома стреляли? Но это так далеко…
Мы стали отползать на животе в сторону шоссе, скорее всего, напоминая со стороны попеременно то напившихся пограничников, то обкурившихся непонятной дрянью раков.
— Ты же сам говорил, что он ас, — проговорила Катя. — Чему удивляться?
— Знаешь, мне уже надоело удивляться. Все, хватит. Когда вернемся, я убью всех, кого с нами сейчас не было. А их всего-то двое. И мне плевать, если один из них невиновен, я не хочу, чтобы моей любимой девушки не стало.
— О, спасибо, дорогой! — отозвалась Любимова, поднимаясь на ноги. Для моей подруги высшее счастье — когда мужчина готов ради нее пойти на смертоубийство, особенно если это ее любимый мужчина.
Мы тоже поднялись и все вместе отправились обратно. Лично мне в отличие от Кати логиновская затея не показалась стоящей хорошей оценки. Невиновных убивать нельзя. Убивать вообще нельзя. Буду надеяться, что друг всего лишь пошутил.
Теперь Женька все время прикрывал Катю своим телом с той стороны, откуда, как ему казалось, ей грозила наибольшая опасность. Даже в лесу это продолжалось, хотя там опасность быть сраженным стрелой из лука сводится почти что к нулю: никто не станет стрелять, когда кругом полно деревьев, даже если он настоящий профи. Стрелы эффективны лишь на открытых пространствах. Но Логинова это не тревожило. Его сейчас заботило только то, как не дать возлюбленной отбросить копыта. Волнение было абсолютно оправданным: рядом с ныне умершим
Мы пришли к месту, где, по утверждению Евгения, он вчера встретил нас с Кешей. Пока спутники занимались ознакомлением с близлежащими кустарниками, я кумекала, как же должны сложиться обстоятельства, чтобы никто из «выживших» не был причастен к смертям. Сперва задача казалась невыполнимой, но затем что-то хрустнуло у меня в мозгу, и пазл сложился.
— Женя, — позвала я. Когда он приблизился, спросила: — Как можно отсюда дойти до дворца?
Он показал направление, дал ориентиры и только хотел полюбопытствовать, а зачем мне эти сведения, как я уже попрощалась, бегом припустившись в путь. Бежала я долго, а пункта назначения все не было видно. Наконец, когда я уже решила, что сбилась с пути, удачно выбежала к стоянке, а следом — к самому дворцу. Что неудивительно, ворота были заперты. Людей не было.
— Эй! — крикнула я что есть мочи и постучала руками по решетке. — Эй! Есть кто?
Никто не отозвался. А где же сторож, интересно? Уж не в лесу ли обстреливает мою подругу?
— А ну отворяй ворота, гадина! — расхрабрилась я и пнула преграду пару раз ногой. Никакой реакции.
Вот блин. Придется лезть.
Я чуть отошла, подняв кверху голову: перед боем всегда нужно проводить разведку. Затем принялась за дело. Нащупала ступней опору и потянулась вверх. Совсем чуточку не удалось мне зацепиться за выступ. Еще раз. Ну же! Ну! Снова не вышло.
Я немного отдохнула, потом плюнула на ладони и предприняла очередную попытку. Тут что-то снизу подтолкнуло меня вверх, и в следующую секунду я с легкостью ухватилась рукой за выступ. Повиснув, обернулась. Напротив моих коленок стоял высоченный негр и широко улыбался.
— Боже, Кеша! Как ты все время незаметно подкрадываешься! — отругала я парня, который, в общем-то, мне помог.
— Рад стараться, — задорно подмигнул он мне. — Чтобы ты знала, большие габариты не всегда признак неуклюжести.
— О, это уж я знаю не понаслышке! Мы с тобой наоборот-одинаковые!
Пока он думал над значением чудаковатого термина «наоборот-одинаковые», я взобралась на верхушку, и тут мой мозг пронзила молния пугающей догадки. У нашего загадочного убийцы привычка незаметно подкрадываться в крови. Начнем сначала. Агату я опущу, там все неясно, препарат, как утверждал Паша, подсыпать мог любой, а вот Фелю должны были застать врасплох. Как мне представляются события, к ней подкрались сзади и чем-то усыпили либо ударили по голове, чтобы она отключилась и дала посадить себя в работающий автомобиль. Дальше Фалалей. Лера может врать. Или не совсем врать. То есть она сказала, что побежала догонять Кешу, но мы не знаем, насколько далеко он успел уйти, прежде чем ей взбрело это в голову. Они могли ходить по кругу. Пока Малинова искала Александрова, который, как ей казалось, шел к дому, сам он опять же незаметно подошел к металлисту и выполнил свое обещание. Затем — в быстроте ему, как спортсмену, не откажешь — забежал вперед и сделал вид, якобы Лера его догнала. Индеец. Для Иннокентия — проще простого. Абажур над Светиной головой. Хм, очень мог подпилить, он знал, на каком месте она обычно сидит. Павел… Боже, мне страшно подумать, что он мог с ним сотворить… Этот здоровенный детина против добродушного худенького Паши… Господи… Он мог с ним сделать что угодно. К тому же в тот день он шатался где хотел. И по комнате индейца явно он ходил — стрелы искал. Нашел. Теперь что ему мешало совершить покушение на жизнь моей подруги, а после того, как оно не удалось, бежать за мной так бесшумно, как он умеет? Боже, боже… Права была Лерка, он просто тронулся умом.