Портной из Панамы

Ле Карре Джон

— Скажите, Бен, у вас случайно не завалялось пары-тройки снимков, где японские инженеры с накладными бородами занимаются рытьем второго канала, а? — ехидно спросил Кавендиш.

— Ни хрена подобного у нас нет, — странно спокойным тоном ответил Бен Хэтри. Впрочем, ему почти никогда не было нужды повышать голос. — Итак, что же вы собираетесь предпринять, Элиот? Ждать, пока японцы не поздравят вас по телевизору тридцать первого декабря с гребаным тысяча девятьсот девяносто девятым годом от Рождества Христова?

Элиота ничуть не смутил этот выпад.

— У нас, Бен, нет ни одного эмоционального сценария, который можно было бы разыграть в теленовостях.

Прошлый раз нам просто повезло. Батальоны Норьеги грубо обращались с американками на улицах Панама-Сити. До тех пор у нас были связаны руки. Что у нас было? Наркотики, и мы орали об этом на весь мир. Хамство Норьеги, и мы кричали об этом. Его безобразная внешность, и это мы тоже раздували, как только могли. Многие люди считают, что это аморально — быть некрасивым. Мы работали над этим. Знали о его сексуальных похождениях и увлечении вуду. Разыграли карту Кастро. Но до тех пор, пока на порядочных американских женщин не напали озверевшие латиноамериканские солдаты, у нас не было повода. Только тогда наш президент счел своим долгом послать туда ребят, чтоб поучили этих ублюдков хорошим манерам.

— Я слышал, что все это устроили вы, — заметил Хэтри.

— Как бы там ни было, а два раза такая штука не пройдет, — ответил Элиот.

Тут Бен Хэтри взорвался. Но это были подземные испытания. Никакого хлопка, сопутствующего взрыву. Просто накопившееся раздражение достигло критической отметки и вырвалось наружу в приглушенном свистящем голосе, полном отчаяния и злобы.

— Господи ты боже, но ведь этот гребаный канал ваш, Элиот!

— Индия тоже когда-то была вашей, Бен.

Хэтри не удосужился ответить. Он смотрел на занавешенное окно с видом человека, напрасно теряющего время.

— Нам нужен повод, — повторил Элиот. — Нет повода — нет и войны. Иначе президент и пальцем не шевельнет. Точка.

Настал черед Джеффа Кавендиша с его манерами и цветущей внешностью вновь сделать присутствующих веселыми и счастливыми.

— Что ж, джентльмены, лично мне кажется, в наших подходах много общего. О времени решать генералу Вэну, это несомненно. Никто не собирается этого оспаривать.

Может, потолкуем еще немножко? А ты, Таг, не слишком натягивай поводья.

Хэтри полностью присвоил себе занавешенное окно. Перспектива вновь слушать Кирби окончательно привела его в уныние.

— Эта молчаливая оппозиция, — начал Кирби. — Группа Абраксаса. Вы о ней что-нибудь знаете, Элиот?

— А что? Я должен?

— А Вэн знает?

— Они ему вроде бы нравятся.

— Что довольно странно с его стороны, не так ли? — заметил Кирби. — Особенно с учетом того, что парень вроде бы настроен антиамерикански?

— Абраксас не марионетка, он не наш клиент, — ответил Элиот. — И если нам удастся и дальше поддерживать временное панамское правительство, пока обстановка в стране не будет достаточно стабильной для проведения новых выборов, что ж, в том есть заслуга и Абраксаса. И либералы не возмутятся и не станут обзывать нас колонизаторами. И панамцы — тоже.

— А если вдруг он взбрыкнет, всегда можно сбить его самолет, верно? — ядовито заметил Хэтри. Кирби вновь принялся за свое.

— Лично мне кажется, Элиот, Абраксас наш человек. Не ваш. Наш, и сам сделал этот выбор. А, следовательно, и оппозиция тоже наша. И мы должны ее контролировать, снабжать, консультировать. Мне кажется, мы все должны помнить это. И в первую очередь — Вэн. И для генерала Вэна будет крайне нежелательно, если вдруг обнаружится, что Абраксас берет доллары дяди Сэма. Или что его ребята имеют американское

оружие. Мы же не хотим подвести бедного парня, прежде времени выставить его подручным янки, верно?

Тут вдруг полковника осенило. Глаза его расширились и засверкали. А на губах заиграла радостная улыбка.

— Послушайте, мы можем навести их на ложный след, Таг! И даже извлечь из этого определенную выгоду! Сделать так, чтоб все подумали, что Абраксас получает все это из Перу, Гватемалы, Кубы. Да откуда угодно. Нет проблем!

Тут вмешался Таг Кирби.

— Мы нашли этого Абраксаса, мы и должны его снабдить всем, — твердо заявил он. — Этот человек — прекрасное приобретение. Хотите, можете участвовать в сборе средств, мы с благодарностью примем любую помощь. Но все должно проходить исключительно через нас. Никаких местных телодвижений. Ничего напрямую. Мы ведем этого Абраксаса, мы его и снабжаем. Он наш. А также все его студенты, рыбаки и прочие, кто у него есть. Мы обязаны обеспечить их всех! — закончил он и для пущей убедительности стукнул увесистым кулаком по столу восемнадцатого века.

— Только в том случае, если… — заметил после паузы Элиот.

— Если что? — спросил Кирби.

— Если мы туда войдем, — ответил Элиот. Хэтри оторвал взгляд от окна, резко развернулся и уставился на Элиота.

— Только, чур, первый эксклюзивный кусок мой, — сказал он. — Мои телевизионщики, мои писаки отправятся туда первыми. Мои ребята займутся студентами и рыбаками, это их эксклюзивное право. А остальные пусть едут следом, в резерве.

Элиот сухо рассмеялся.

— Может, заодно ваши люди, Бен, обеспечат нам и вторжение? Может, это решит для вас проблему выборов? Как насчет маленькой спасательной операции с целью защиты осевших там британских граждан? Уж наверняка парочка да найдется!

— Рад, что вы подняли этот вопрос, Элиот, — заметил Кирби.

Еще один поворот. Кирби напрягся, взгляды всех присутствующих, в том числе и Хэтри, устремились на него.

— Это еще почему, Таг? — спросил Элиот.

— Потому, что пора бы поговорить и о том, как наш человек будет выбираться из всего этого, — ответил Кирби и покраснел. Наш человек означало: наш лидер. Наша марионетка. Наш талисман.

— Хотите, чтоб он заседал в Пентагоне вместе с Вэном, Таг? — игриво предположил Элиот.

— Не болтайте глупостей!

— Хотите, чтоб на американских авианосцах присутствовали британские войска? Сделайте одолжение!

— Нет, спасибо, мы этого не хотим. Но нам нужен кредит.

— Сколько именно, Таг? Мне говорили, что вы умеете торговаться.

— Да не денежный. Кредит доверия. Это вопрос морали, а не финансов.

Элиот улыбнулся. Хэтри — тоже. Выражение их лиц свидетельствовало о том, что моральный аспект вполне может служить темой для переговоров.

— Наш человек будет открыто находиться на передовой, — заявил Таг Кирби и принялся загибать пальцы. — Наш человек завернется во флаг, а ваши люди будут подбадривать его радостными криками, типа «Правь, Британия!». И потом это даст повод к развитию между нами особых отношений, верно, Бен? Визиты в Вашингтон, всякие там рукопожатия, соответствующий уровень, много добрых слов в адрес нашего человека. А ваш человек должен приехать в Лондон, как только вы его раскрутите. Уже давно пора, он запоздал, и это заметили. Сведения о роли британской разведки должны просочиться в респектабельные средства массовой информации. А мы дадим вам текст, правильно, Бен? Вся остальная Европа остается в стороне, лягушатники будут, как всегда, кусать локти.