Портрет для киллера
Шрифт:
– Вот зачем я так пью? После этого всегда напиваюсь, - со злостью в голосе и с недовольством проговорил парень.
– Ты много пьешь.
– Я знаю.
– Очень много, и почти не закусываешь, - проговорила она беззлобно и как бы констатируя факт.
– Хм! Заботливая …
– Да нет, я так. Пей, если тебе хочется.
– А мне не хочется совсем, –
– Видно.
– Ничего не видно.
– Вон погляди, сколько осталось в бутылке…
– Ты чё голуба! Воспитываешь?! Что-то мы засиделись с тобой. Перед смертью меня воспитываешь?
– Да прям.
– Мне в натуре не хочется ее… Потому что я хочу напиться. Напиться в хлам и все это… того…что тяжело.
– Это не выход.
– Знаю. Но так легче все пережить,- заключил он со вздохом, взял стакан и начал вертеть его в своей руке.
– Это временное облегчение.
– Скоты конечно, а тоже люди человеки.
– Возможно, среди них есть и нормальные?- Сказала Настя.
– Нормальных не заказывают.- Отрубил парень.
– Бывают наверно обстоятельства или ты в это не веришь?- предположила она.
– Верю. Если только сам чел их и не создает.
– Не специально?
– В том то и дело что специально. Рискует. Может, пройдет, а может, нет.
– Это глупо.
– Иногда проходит. Даже очень часто проходит.
– Все равно не понимаю.
– Далеко не каждый решится. Смиряются. Прощают или денег жалко, а может они и последние были. Это же еще лишние затраты. Риск, что все вскроется. С трупа ничего не возьмешь, как правило. А они на это и рассчитывают. И все ради чего?
– И ради чего?- переспросила Настя.
– Потешить свое самолюбие.- Безапелляционно сказал он.
– Ты думаешь?
– А что еще.
– Что-то другое,- засомневалась девушка.
– Конкретно?
– Не могу сказать. Разве ты тешил самолюбие, когда убивал его. Он ведь твоего отца, мать, всю вашу семью покалечил.. Если есть у тебя самолюбие, ты убиваешь, если нет то пусть живет. Так что ли?
– Не знаю.
– А не думаешь что это месть. А самолюбие это другое.
– Фиг его знает! Платят деньги и лучше в это не вникать.
–
– Не знаю. Я никогда не заказывал никого,- ответил он.
– Не считая генерального?
– Я его приговорил. Там другое дело.
– Для них наверно тоже «другое дело».
– Ну, может быть ты и права.- Неохотно согласился парень.
– Думаю права.
– А все одно, если даже ты уверен и прав на сто процентов, а так точно не бывает, с этим жить потом всю жизнь, - со вздохом сказал он.
– Это точно.
– Куда уж точней. Сам того не хочешь и вспоминаешь. Иногда забываешь и неделю не вспоминаешь, а то и десять дней, две недели, потом все равно начинает скрести. Я уже приспособился. Как начинают глюки душить меня, надо сразу на что-то другое заморочиться, отвлечься. Знаешь, как маленьких детей отвлекают, когда они начинают реветь. Переключают внимание и они забывают, что хотели плакать.
– Помогает?
– А что. Все то же самое. Если продолжать думать и себя накручивать то вообще так хреново будет, что прям, не знаешь, куда и бежать.
– Сегодня тоже разгрузочный вечер?
– Типа того. Получился.
– А завтра как?
– Когда с этим переспишь …на утро как-то полегче, – сказал парень.
– А я не верю, что заказывают только негодяев и подонков. Люди они и есть люди. Кто-то и их любит, для кого-то и они стараются.
– Они стараются для себя.
– Конечно прежде всего для себя, но не только. Мне кажется даже у самого плохого че-ловека, есть какая-то отдушина, - проговорила девушка.
– Фиг его знает! Может и есть,- согласился парень. Я же не священник. Мне об их душе совсем ничего знать не хочется. Тут главный принцип «ничего личного». Я не стреляю в спины. Это тоже принцип. …… Я им всегда, перед тем как нажать на курок, так и говорю: «Извини брат. Ничего личного. Работа у меня такая».
– Ты думаешь, они успевают тебя понять?
– Надеюсь да.
– А я думаю, нет! Две …три секунды…
– Извини. За секунду я с обрыва помню, падал на машине, столько в сознании картинок пролетело, кажется, вся жизнь прошла.
– Обошлось?
– Даже не перевернулся.
– Повезло?
– В тот раз да! Определенно подфатрило.
– Пьяный был? Пьяным везет.