Портрет с девятью неизвестными
Шрифт:
Она задержала взгляд на картине над камином, смягчилась, а затем вернулась к ледяному спокойствию. Тени, пляшущие на полотне, напоминали ей что-то далёкое, но важное. Луиза чуть повернула голову, уголок её губ дрогнул в полуулыбке, в которой невозможно было разобрать – одобрение это или скрытый сарказм.
Пьер, сделав несколько шагов навстречу, слегка поклонился. Ему пришлось быстро вернуть себе самообладание, поскольку появление Луизы застало его врасплох. Он коротко оценил её манеру держаться: уверенность, которая редко
– Добрый вечер, мадемуазель Белланже. Добро пожаловать в «Ля Вертиж». Надеюсь, дорога не была слишком утомительной, – его голос прозвучал вежливо, но слегка натянуто.
Луиза улыбнулась, чуть приподняв брови, и посмотрела прямо ему в глаза.
– Совсем не утомительной, – произнесла она мягко, но в её тоне чувствовался оттенок насмешки. – Дорога сюда – это предвкушение. Ваш отель, месье Моро, уже стал легендой.
– Мы стараемся сохранить это ощущение, – ответил Пьер, улыбнувшись, но эта улыбка была скорее вежливым жестом.
Её взгляд вновь задержался на картине маркиза. Тени от огня сделали изображение ещё более причудливым, и в голубых глазах Луизы мелькнул едва заметный интерес.
– У вас здесь своеобразный стиль, – заметила она, склонив голову к плечу.
– «Ля Вертиж» – это место, где история встречается с тайной, мадемуазель, – сказал Пьер, внимательно наблюдая за её реакцией.
Она замолчала, обводя помещение взглядом, словно пытаясь понять, какие тайны скрывают стены. Затем её лицо вновь озарила лёгкая улыбка:
– Интригующе. Я с нетерпением жду, чтобы узнать это место ближе.
Пьер жестом пригласил её следовать за ним. Он подхватил изящный кожаный чемодан, переданный водителем, и начал подниматься по лестнице. Она шла за ним плавно, как будто парила.
Гости, оставшиеся в вестибюле, молча наблюдали за ней. В их глазах читались зависть, восхищение и плохо скрытая раздражённость. Кто-то поджал губы, кто-то украдкой рассматривал её в надежде понять, что делает эту женщину такой необычной.
– Она что, прямо из модного журнала? – пробормотал один из гостей.
– Или из фильма, – шёпотом добавил другой.
Сразу за роскошной машиной Луизы Белланже по извилистой дороге, ведущей к «Ля Вертиж», двигалась ещё одна машина. Это была более скромная, но не менее добротная модель, которая легко справлялась с заснеженным подъёмом. Когда автомобиль остановился перед входом, из него вышел высокий, слегка сутулый мужчина средних лет. Его пальто цвета угля контрастировало с яркостью свежевыпавшего снега, а из-под шляпы виднелись слегка взъерошенные седые волосы.
Это был Александр Ренар, профессор-историк, специализирующийся на оккультных ритуалах и культуре XVIII века. Его тонкое лицо, обрамлённое аккуратной бородкой, выглядело задумчивым, а острый взгляд карих глаз, скрытых за круглыми очками, блестел живым
Ренар на мгновение остановился у машины, оглядывая величественный фасад отеля. Его взгляд задержался на высокой башне, уходящей в зимнее небо, а затем скользнул по массивной двери с резьбой, будто он оценивал не только архитектуру, но и скрытый смысл, который мог бы быть важен для его исследований.
На крыльце его встретил Пьер Моро.
– Профессор Ренар, добро пожаловать в «Ля Вертиж», – сдержанно произнёс он, слегка наклонив голову в знак приветствия. – Мы рады, что вы смогли присоединиться к нам.
– Благодарю, месье Моро, – ответил Ренар мягко. Он внимательно оглядел хозяина отеля, как если бы тот был частью его исследований. – Ваш отель действительно впечатляет. Он несёт в себе дух истории.
Пьер слегка улыбнулся.
– Мы стараемся сохранять его уникальность. Позвольте, я провожу вас в вашу комнату.
Ренар, кивнув, последовал за ним внутрь. Когда они вошли в просторный вестибюль, профессор остановился у картины с изображением маркиза де Сада. Его глаза тут же оживились, наполнившись профессиональным интересом.
– Эта работа… – он замер, приблизившись к полотну. – Настоящий шедевр. И в то же время… что-то в ней тревожит.
Пьер, наблюдая за реакцией профессора, склонил голову.
– Она вызывает у многих подобные чувства, – ответил он с лёгкой улыбкой. – Возможно, за ужином вы захотите узнать больше.
Ренар коснулся края оправы своих очков, как будто это помогало ему сосредоточиться.
– Я бы хотел. Такое искусство нельзя воспринимать поверхностно.
Когда Пьер провёл его дальше, в вестибюле вновь воцарилась тишина. Но это была не обычная тишина, а настоящее затишье перед бурей.
Внезапно пол задрожал. Люстра в гостиной закачалась, и её хрустальные подвески зазвенели, словно тревожный набат. Гравий за окнами посыпался с дорожек, а где-то вдали послышался глухой, зловещий звук, будто пробудился древний зверь. Гости вскочили в ужасе и растерянности. Тени от огня на картине зашевелились, и на мгновение кому-то могло показаться, что лицо маркиза исказилось в зловещей усмешке.
– Что это было? – голос Софи дрожал, как и её руки, вцепившиеся в локоть Антуана.
– Землетрясение, – ответил Эмиль Дюмон, снимая очки и нервно протирая их платком.
– Здесь? В Альпах? – подала голос Луиза, только вернувшаяся вниз. Её осанка оставалась безупречной, но напряжённость невозможно было скрыть.
Когда толчки утихли, наступила гнетущая тишина. Только треск камина нарушал её, но этот звук теперь казался зловещим. В дверях появился Пьер. Его лицо сохраняло привычное самообладание. Он сделал шаг вперёд, обвёл тяжелым взглядом собравшихся и медленно произнёс: