Портрет смерти в полный рост
Шрифт:
– Идемте пить шампанское, – и Анна потянула за руки обоих. – Отметим это неоднозначное, но в целом важное событие. Ругают тебя или хвалят, но внимание проявляют одинаково заметное. И это надо сбрызнуть божественным напитком!
– Мне бы не нужно пить, – чуть смутилась Елена. – Но капельку я, пожалуй, выпью в вашей приятной компании. А мы тут задержались у твоей картины… Я её прежде не видела.
– Наверное, ты закончила этот пейзаж совсем недавно, – попытался поддержать беседу Артур.
– Я бы не назвала это пейзажем, – заметила Анна, лукаво взглянув на него. И похвалила своё творение: – Скорее
– Что-то такое она действительно сказала, – снова смутился молодой человек.
– Ну, идёмте же быстрее, – засмеялась хозяйка салона, настойчиво увлекая гостей за собой. – Пока многочисленные приглашённые не вылакали всё шампанское без нас».
Варвара убрала руки с клавиатуры и задумалась. Интересно, удастся ли этой Анне Беляевой перевести её текст в жёсткие рамки сценария без заметных искажений?
Живописные однако личности собираются у Сонечки. Жаль, времени не хватает бывать у неё чаще. Как только Соне удается удержать всю эту братию от склок и прилюдного оплевывания друг друга? Они ведь все так амбициозны, и каждый уверен в собственной исключительности. И всегда готов отражать нападки конкурентов и подвергать злобной критике их последние творения. А Соня очень ловко обезвреживает каждого, превращает в экспонат для «вернисажей», как она сама не без ехидства называет свои званые вечера.
И вообще эта родственница – просто прелесть. Вот только её манера строить из себя юную девушку… Но, следует отдать ей должное, выглядит она и в самом деле просто восхитительно и совсем не тускнеет со временем. Почти как придуманная Костиком Дорианна, только более доброжелательная и вовсе не злопамятная. А впрочем, кто знает, что таится в потёмках чужой души. Даже юродивые не обнажают перед всеми того, что скрыто под их кажущейся простенькой внешней оболочкой…
«Маэстро Грей величественно восседал за маленьким низким столиком, заставленным напитками и сладкими десертами. Лёгкое ажурное кресло под его грузной основательной фигурой выглядело, по меньшей мере, княжеским троном. Стоявший перед Греем бокал венецианского стекла был пуст и абсолютно сух. На лице маэстро застыло мрачное выражение. Он был явно недоволен выставкой. Живопись его единственной и обожаемой дочери успеха у зрителей и критиков не имела, а восхваления по адресу собственных творений давно ему наскучили, казались льстивыми и однообразными. Дочь его, державшая карандаши и кисти с тех пор, как научилась сжимать кулачки совсем ещё крошкой, отчего-то очень туго осваивала искусство живописи, хотя усилий к её обучению отец прикладывал немало.
Шевельнулась тяжёлая портьера, закрывавшая вход в этот импровизированный кабинет позади выставочного зала, и перед Греем появилась та, о которой он только что думал. Девушка держала в руках бокал с шампанским, в разноцветных лучах расставленных повсюду светильников она сама казалась написанной золотистыми красками на фоне яркой зелени драпировок, обтягивающих перегородку за её спиной. Анна улыбнулась отцу и протянула к нему наполненный бокал:
– Твоё здоровье, папаша Джо! Спешу тебе сообщить, что я за твоей спиной договорилась об уроках живописи с маэстро Каролем. За твой счет, естественно. За всю мою мазню никто не даст столько, чтобы хватило
– Но он давно уж не брал учеников, – пробормотал папаша Джон вместо ответа. – Вряд ли он нуждается в моих деньгах.
– Он просто жаждет доказать, что может сделать даже из меня настоящего живописца. А меня не очень интересуют, зачем ему это нужно. Главное, чтобы был результат. Говорят, он знает секреты передачи мастерства. И не дает уроков ваяния из боязни, что ученики превзойдут его самого.
– Интересно… Очень интересно, – только и смог сказать художник в ответ на эту речь.
– Так я скажу, чтоб он зашёл к тебе, а то ты заскучал тут один, как я погляжу, – и, не дожидаясь ответа, она выскользнула из комнаты так же неслышно, как вошла.
Бэла со скульптором Каролем обнаружились в самом углу полутёмного бара, там же, где Анна их оставила. Они по-прежнему что-то негромко обсуждали. Кофе в чашечках перед спорящими остыл. У Макса на тарелочке уже заветрилось чуть надкушенное пирожное, перед Бэлой лежала нетронутая фигурная шоколадка.
– Ты опять одержала верх. Придётся принять твои условия, знаешь ведь, как трудно отказать тебе, – сказал Макс в тот момент, когда Анна подошла к столику. – Постараюсь выиграть на этот раз. Хотя не надеюсь, что это будет легко.
– Ты ведь творишь чудеса, когда у тебя появляется желание одержать победу.
Вазговор уже ни к чему не вёл, и Анна решила прекратить это вялое препирательство:
– Ну вот и здорово! С папашей Греем я уже провела подготовку. Думаю, что он ждет вас с нетерпением, маэстро. У себя в кабинете, дверь прямо за картиной «Предчувствие осени». Мы с мадам Брайт подождем вас здесь.
– Да, Макс. Мы посидим здесь, поболтаем немного.
Макс ушел, Анна вздохнула, помолчала немного и предложила:
– Я принесу вам свежий кофе. С растопленным шоколадом и капелькой сливок. У здешнего бармена отлично получается».
Глава четвёртая. Вертеп порока. Первое дело агентства «АриКс»
«– Не кажется ли вам,… что вы излишне любопытны?
– Это профессиональная привычка».
Росс Макдональд «Человек из могилы»
Видок у меня был, как у шахтёра, поднявшегося из забоя после тяжёлой смены. Хотелось прийти домой, выпить кофе, и окунуться в пенную ванну. Или вначале в пенную ванну, а потом кофе? Нет, лучше всего в душистую прохладную ванну вместе с чашечкой кофе!
Но вместо этого придется тащиться в офис, не бросать же Шуру на растерзание разъярённым клиентам. Нутром я чуяла, что клиенты попрут аккурат сегодняшним вечером, как раз, когда Арине приспичило окунуться в светскую жизнь, а я, еле живая, выползла из спортивного зала с тренировки. Даже за руль родной машины я держалась с некоторыми усилиями. Хорошо хоть мой послушный маленький джип, верой и правдой прослуживший мне уже целых четыре месяца, ездит практически сам с очень небольшими усилиями с моей стороны. Свою старушку «тойоту» я напрягаю теперь только для поездок в Юсупово. Каждый имеет право отдохнуть немного в утомлённом возрасте.