Портрет второй жены (Единственная женщина)

Берсенева Анна

В дверь постучали.

– Да, войдите! – крикнул Ратников.

Сергей Петрович не стал входить в комнату. Когда в ней находились Лиза и Юрий, в нее уже не втиснуть было его широкоплечую фигуру.

– Заняты? – спросил он.

– Да нет, ничего. Лиза меня убеждает, что надо верить в человеческую порядочность.

– Да? – Псковитин тоже усмехнулся. – Счастливый ты, Юра. Вот мой вид ни у кого не вызывает желания говорить мне такие восхитительные вещи.

– Что-нибудь случилось, Сергей?

– Ну почему – случилось?

Пришел попрощаться. Пятница сегодня, забыл? Домой иду. У меня дел здесь завтра нет. Прийти?

– Зачем, раз нет дел? Я, может, тоже завтра не приду, – сказал Ратников с некоторым сомнением в голосе. – Пора отдохнуть наконец, да?

– Неужели? Приятно слышать.

– Слушайте, – вдруг сказал Юрий, – а не кажется ли вам, дорогие коллеги, что мы уже сегодня заслужили небольшой отдых? – Он спрыгнул со стола. – Точно, как это мне сразу в голову не пришло! Сережа, у тебя какие планы были на сегодня?

– Какие бы ни были, – улыбнулся Псковитин. – Все равно ведь ты говоришь о них в прошедшем времени.

– Лиза, ты хочешь поехать с нами? – Юрий обернулся к Лизе.

– Да, – ответила она.

– Вот и отлично. Тогда – вперед!

– Только учти, Юра. – Сергей придержал его за рукав. – За рулем гонять по улицам – это сразу забудь. У меня здоровье не казенное.

– Нет-нет, – успокоил его Ратников. – За рулем не поеду. Я же выпить хочу, какое – гонять?

Они спустились вниз, когда почти все уже разошлись. Псковитин задержался на минуту, отдавая распоряжения охранникам, Ратников и Лиза вышли на улицу.

Июньским вечером было совсем светло.

– А почему ты не спросишь, куда мы поедем? – спросил Юрий.

– Ой, правда, а куда? – вспомнила Лиза. – Я думала, вы сами скажете, Юрий Владимирович.

– Отчество оставь, пожалуйста, и «вы» – тоже, – сказал он. – Смотри, мы уже на улице. Вы разрешите, Сергей Петрович? – обратился он к подошедшему Псковитину.

– Что?

– Чтобы Лиза называла меня по имени и на «ты», как мы с ней однажды договорились?

– Пожалуйста, – улыбнулся Псковитин. – И меня тоже, если можно, – неожиданно добавил он. – Я смотрю, Лиза считает меня глубоким стариком. А мы, между прочим, с Юрой в одном классе учились.

Темно-серый «Мерседес» подъехал к тротуару, Лиза с Юрой сели сзади, Сергей рядом с водителем, и машина плавно двинулась вперед. Лиза заметила, что еще одна машина сопровождает их сзади. Поймав ее удивленный взгляд, Ратников сказал:

– Что поделаешь, у Сережи с этим строго.

– Конечно, ты бы предпочел с алкашами драться по подъездам, – заметил Псковитин.

Лиза покраснела. Зачем он рассказал об этом Сергею?

Широкие плечи Псковитина почти загораживали от нее лобовое стекло. Иногда Сергей Петрович слегка поворачивал голову, и Лиза видела его в профиль.

Вдруг она поняла, на кого он похож, – на римского воина! Да, точно такой профиль был у скульптурного легионера в Пушкинском музее. Лиза хотела сказать

ему об этом, но, конечно, не сказала: перед Псковитиным она испытывала необъяснимую робость.

Лиза не поняла, в каком направлении они едут, но спрашивать не стала. Ей было так спокойно сидеть рядом с Юрой, видеть перед собою мощные плечи Псковитина… И какая разница, куда они ее везут?

Вскоре машина свернула вправо и минут через пятнадцать остановилась под сенью высоких деревьев. Выйдя из нее, Лиза увидела перед собою ярко освещенное двухэтажное здание, из окон которого неслась музыка. Судя по всему, это был ресторан: в окнах видны были танцующие, тянуло аппетитными запахами с кухни.

– Как он называется? – спросила она.

– «Под сенью» и называется, – ответил Юра. – Ты не против? Бывает ведь такое настроение, когда хочется шума и многолюдства, да?

– Да ведь мы все равно уже приехали, – улыбнулась Лиза. – Не против.

Четверо охранников обступили их как-то незаметно. Правда, Лиза заметила, что и остальные посетители были окружены телохранителями.

– Здесь неплохо, – сказал ей Псковитин. – Народу многовато, но зато в лесу. Смотри, какие сосны. На балконе можно сидеть, воздухом дышать, и кухня хорошая.

Они вошли в большой холл, стены которого были отделаны светлым деревом, поднялись на второй этаж по скрипучей, широкой деревянной лестнице. Внизу уже было людно, почти все курили, но из-за хорошей вентиляции дым не висел в воздухе. На стенах в холле и вдоль лестницы во множестве висели охотничьи трофеи – головы лосей и кабанов, медвежьи шкуры, огромные оленьи рога.

Зал второго этажа тоже был оформлен в охотничьем стиле, причем с большим вкусом. Лиза осторожно прикоснулась к роскошному ружью, висевшему у камина.

– Не выстрелит, – сказал Сергей. – В этих ружьях бойки сточены. Очень уж тут народ оживленный, трудно поручиться… Куда сядем, в кабинет или в зал?

– Мне все равно, – ответила Лиза. – Вы же лучше знаете.

– Можно так, – решил Юра, – сядем в кабинет, но двери откроем. А ребята в зале посидят.

Метрдотель уже стоял рядом с ними и, услышав слова Ратникова, провел их в кабинет с балконом-эркером. Здесь было еще красивее, чем в общем зале. Пол был устлан волчьими шкурами, на одной из стен развешана коллекция старинных кинжалов.

– Тоже только ножны, – поймав Лизин взгляд, пояснил Сергей.

Официант, одетый в мягкую замшевую куртку – тоже по-охотничьи, – принес меню. Лиза открыла свою карту: названия блюд звучали аппетитно.

Цены поразили даже ее, бывавшую и в «Метрополе» и «Национале» с Виктором, и в дорогих немецких ресторанах. Но если два года назад она в подобной ситуации испуганно захлопнула бы карту, то теперь спокойно выбрала какие-то особенные охотничьи закуски, а на горячее – перепелов, которых никогда не ела. Все это она перечислила Юре, который заказывал официанту ужин на всех.