Портрет
Шрифт:
Винсен с грустью поведал об этом другу и Кристиан вытянул из расстроенного Винса все его пожелания по свадьбе, а потом оплатил их. Нанял постановщика танцев, профессионального фотографа, обеспечил шары и цветы. А на самом торжестве почти плакал от того, как Винсен искренне всему радовался. И голубям, и лепесткам, и песенке, которую Кристиан переделал для него и самолично спел.
Когда-то, в колледже, Кристиан славился своим хобби подстраивать песни под повод, но больше года не вспоминал про свое умение. Винсен растрогался и поверил, что еще немного и друг станет прежним. Найдет свою любовь
– Крис, жду прекрасного момента, когда ты мне такое покажешь!
– Винс, я тебя обожаю, но не требуй от меня быть трепетным.
– Буду требовать, – счастливый Винсен хотел весь мир утопить в любви и романтике.
И еще один подарок сделал Кристиан другу детства. Он узнал, как и где Берт сделал предложение Винсу, и умолил Густаво нарисовать это место. Мост, река, две фигурки, слившиеся в поцелуе. Густаво отказывался и фыркал, но был вынужден согласиться, когда Кристиан демонстративно покинул мастерскую и три дня там не появлялся. Картина получилась трогательной и вдохновляющей.
На свадьбе гости передавали картину из рук в руки, восхищались и подходили по одному к Кристиану с просьбами. Всем хотелось что-то этакое, душевное и чувственное, домой. Кристиан заломил цену, чтобы отстали, но только разогрел интерес. К концу вечера ему накидали авансов на карту, но как уговорить Густаво исполнить заказы, Кристиан не мог придумать, не превращаться же в шантажиста.
Когда Густаво принуждал его позировать, заманивал деньгами, это выматывало, злило и… спасло от депрессии. Спустя год, Кристиан смог это признать. Если бы Густаво не напрягал его ежедневно, не бесил и не заставлял постоянно быть на виду, ощущение беспросветности затянуло бы Кристиана на дно. Деньги много значили для Кристиана, но Густаво ими не соблазнить.
– Потанцуй со мной, Крис, – Бертран подал руку. – Пока Винс занят.
Винсен стоял в кругу родственников, выслушивая бесполезные напутствия. Кристиан вздохнул, но отказывать не стал, все-таки свадьба. Хотя ему пришлось сделать над собой усилие. Объятия Винса он терпел, а прикосновения других пугали до сих пор. Берт не стал его близко прижимать и Кристиан немного успокоился. Наверно, Берт собирался поставить свою точку в их отношениях.
– Вы прекрасная пара, Винс просто сияет, – Кристиан соврал, он вовсе не считал Берта хорошей парой для друга. – Я благодарен тебе за его счастье.
– Ты бросил меня ради друга?
– Я не бросал тебя Берт, между нами ничего и не было, чтобы так говорить.
– Но могло же быть.
– Нет, не могло. Берт, не надо иллюзий и такого понимания. Я ничем не жертвовал ради друга. Я не подхожу тебе, а ты не подходишь мне. Если я уязвил невольно твое самолюбие, прости меня, – Кристиан сдерживался изо всех сил, ему хотелось наорать на Берта, ткнуть лицом в стену. Как он мог на своей свадьбе затеять бессмысленный разговор. А если бы Винс услышал?
– Я хочу помочь тебе, Крис. Вылечить твои фобии. Избавить от Густаво. Он ведь надоел тебе?
– А я хочу, чтобы ты не лез к моим фобиям, – зло зашипел Кристиан. – Густаво, от которого ты хочешь избавить мою больную персону, принимает
– Извини. Не думал, что ты все еще так этому относишься.
– Как?
– Отрицательно.
– Думай лучше о муже, Берт. И мы сможем остаться приятелями.
Музыка закончилась. Кристиан убежал в туалет. Он мыл руки с мылом и клял Берта на чем свет стоит. Нашелся помощник. Такая позиция, я тебя вылечу, неимоверно раздражала. Во-первых, Кристиан не просил его вылечить. Наоборот, он побаивался, что воспоминания хлынут потоком и он не сможет это пережить. Но Берту даже в голову не приходило спросить о желаниях Кристиана.
Во-вторых, Берт думал, на самом деле, лишь о себе. Если ему, видите ли, не нравится, что Кристиан шарахается от его прикосновений, значит, это требуется исправить. Чтобы хватать за руки и тискать. Во-третьих, бесило мнение Берта о том, что они могли бы быть вместе, если бы не Винс. Меньше всего Кристиан хотел принижать Винсена. Так уж случилось, что Винс влюбился именно в Берта. Кристиан это принял. Ни слова не сказал, что можно найти и получше.
На душе у Кристиана стало муторно. Да еще он трусил рассказать Густаво о новых заказах. В последнее время они виделись редко. Умственное состояние дяди ухудшалось, он требовал неотлучного присутствия рядом Густаво, и Кристиан поражался самоотверженности художника. С собой Кристиан договорился, что Густаво его старший брат. По возрасту он сошел бы и за отца, но Кристиан не хотел роли сына. А брат нормально. Порой Кристиан ловил тоскливый взгляд Густаво, взгляд альфы, а вовсе не брата, но не мог ответить на эти чувства, и Густаво не настаивал, не переходил черту.
Несколько дней после свадьбы Кристиан размышлял о своем будущем, о том, что ему доставляет удовольствие, а что противно. Побыв пару часов счастливым, он решил резко изменить жизнь. Принес заявление на увольнение. Не хотел больше корпеть над цифрами и сводить чужие балансы. Надоело видеть заискивающую улыбку директора и постоянно отвечать на вопросы, куда пропал Густаво. Проект с иллюстрированием книг тоже закончился вместе с оплаченной мастерской.
В этот раз увольнение ему согласовали без лишних уговоров. Кристиан излучал целеустремленность и силу. Он и в суд бы пошел, не задумываясь. Наконец, у него появилась свобода принятия собственных решений. Он снял лучшую мастерскую в городе для Густаво. Только не собирался больше сам позировать. Такому таланту как Густаво надо помогать, продвигать. Благодарный за дядю Кристиан решил этим заняться.
– Зачем тебе это, малец? – мастерская Густаво очень понравилась, Кристиан это видел, но без возражений не обошлось. – Поздно мне уже меняться.
– Я хочу стать продюсером, ты что, не можешь мне помочь? Никто ко мне, начинающему, не пойдет. Нужно сначала сделать имя.
– Крис, ты знаешь, я всегда тебе помогу. Но продавать картины тяжелый труд. У тебя нет связей. Где ты найдешь покупателей на уличного художника?
– Я их уже нашел. Маленький минус в том, что на первом этапе ты не будешь выбирать, что рисовать, – это был самый сложный момент и Кристиан вздохнул. Густаво мог отказаться рисовать под заказ.