Порубежье
Шрифт:
Приезжай конечно, посмотри, дай совет какой. Ты ж мне дед родной, чего мне от тебя хоронится, осенью мать с братьями даст бог доберётся, надо ж их где–то поселить. Люди с ними будут, их тоже под ёлками не оставишь на зиму. Кстати как капуста тут растёт? Успевает созреть?
— Всё растёт тут и созревает Алёша, да тебе поздно огороды сажать, с весны надо рассаду готовить. Да мы много посадили, поделимся по–родственному, ты пока поля да огороды готовь, избы да хлева, сена накосите. Эх, тебе бы ключника доброго, одна надёжа с матерью твоей кто ни будь расторопный придёт. О матери не беспокойся, у меня жить будут. Чего ей у тебя делать? У тебя своя хозяйка есть. Две медведицы рядом не живут.
Спорить с дедом по этому поводу резона не было, и отговорившись какими
— Хреново, очень хреново! Блин, придётся изобретать измерительные инструменты, и шлифовальный станок. Полотно пилы больше походило на лезвие какого то футуристического меча.
— Вторак, а давай приложим образец из бересты, к тому, что ты сделал. Видишь разницу?
— Да боярич, вижу. Малость того, маху я дал.
— А ты почаще на образец смотри, да прикладывай заготовку и поправляй огрехи вовремя, глядишь, получится и что ни будь похожее. Эту пилу забираю, может у себя, слегка её поправлю и в дело пущу. Появилась у меня мысль попробовать сотворить пилу «Дружба -Два», а чего сложного? Пришпандорить две полоски металла согнутые под рукоятки, слегка подправить и развести зубья и пилите Шура, пилите. Так что, прихватив пилу и пару топоров я вернулся в Алёшино. А там меня ждал сюрприз. До нас добралась вторая половина родственников. Берег опять был полон народу, как встречающих так прибывших. Любава стоя в окружении своих вновь прибывших родственников, что-то втолковывала им, все кивали головами, соглашаясь с её словами и вот рассыпавшись, они как муравьи колоннами, потащили свои пожитки на участки. Да и Бог им в помощь. Любава подошла ко мне, и виновато склонив голову сказала:
— Прости меня Алёша, я взяла смелость от твоего имени распорядиться прибывшим народом.
— Да ладно Солнышко, ты очень помогла мне.
Вечером на очередном чаепитии я предложил старейшинам разделить обязанности.
— Я не успеваю уследить за всем происходящим, народу много, вижу, что трудятся как муравьи, но есть ли в этом толк? Не останутся ли некоторые семьи без крова над головой, хватит ли им пищи на зиму? Все ли будут тепло одеты? И вот ещё что, я обязался защитить народ от врагов, буде он появится, но это не значит, что на бой выйду я с дядькой и тремя своими боевыми холопами. Мужчин у нас около пятнадцати десятков, мальчишек около пятидесяти. Хотите ли вы этого или не хотите, но пять десятков молодых мужчин вы должны выделить для обучения воинскому делу. Поэтому, я прошу вас распределить между собой обязанности надзирающих за строительством жилищ, заготовкой еды, добычи рыбы, добычи зверя и шкур, сбора грибов, шишек, ягоды, мёда. Сам я занимаюсь добычей руды, выплавкой железа, кузней, и доскопилкой. Мой дядька, опытный воин и учитель воинскому делу, возьмёт на себя обучение воинов. Вы тётя Надя, следите за здоровьем народа, если надо, возьмите себе помощниц среди девочек и собирайте травы и всё что вам для этого надо. Завтра, каждый из вас скажет мне, за что он будет отвечать, и запомните, взялись за дело, отвечаете за него головой!
Назавтра, на первый взгляд ничего не изменилось, но если присмотреться движение людских ручейков стало упорядочено, если человек шёл, то обязательно, что-то тащил. Либо корзину, либо камень либо просто кусок дерева. Я в сопровождении Любавы прошёлся по строящемуся селению, и остался довольный увиденым. Свежеошкуренные брёвна лежали на участках белея боками кое где уже стояли А-образные мега шалаши и мастеровые обшивали торцы домов. В моём проекте у домов было всего по одному окну на этаж и одна входная дверь, если вдруг мне удастся сварить стекло, окна побольше вырезать недолго. Кроме того, в каждом доме предусматривался камин и вытяжная труба, поэтому детвора таскала любой найденный камень к себе на подворье, кто-то тащил камень, кто-то ворох мха. Душа радовалась глядя на это. Как там кот Матроскин говорил:
— Общественный труд на мою пользу, очень полезен.
Проехал «на промзону», сегодня прибыла очередная партия кирпича, и каменщик, мешая глину с песком и известью, готовился уложить очередные три ряда. В общем, для окончания
Дома меня встретил дядька и сказал, что из молодежи, что пришла к нему учиться воевать можно подготовить пять десятков лучников, ибо все они охотники и стреляют из лука с детства, вот только луки у них слабенькие и выстрел на сотню шагов почти предел.
— Да сотня шагов, это очень плохо. На твой взгляд дядька, у них, что силы не хватает натянуть тетиву посильнее или всё–таки сами луки негодящи.
— Да нет боярич, парни здоровые. Луки негодящи, однодревки, надо искать доброго лучника. Я могу этим заняться, твой охотничий лук я же сделал. Но сразу скажу дело это не быстрое, пока дерева нужные найдёшь, пока они высохнут как надо, пока из них плечи выстругаешь, пока роговые пластины выпилишь, да всё это жилами обмотаешь, да рыбьим клеем склеешь, и осень и зима пройдёт. А нам же не один и не два нужен, а хорошо бы сотню лучников вооружить, да нож ему, да топорик боевой. Такому войску любой удивится и друг и ворог.
— Погоди, дядька. Ерофей же хвалился, что добрый лучник. Вот уже вас двое да учеников возьмёте по четверо, вот вас уже десяток, да из тех же лучников найдите потолковей, вот и вывернемся. А что время уйдёт, так нам не завтра в бой. Мне вот тоже не терпится домну запустить, да железа выплавить, а уж как я хочу быстрей доскопилку запустить, просто кипятком писаю. Вечером на чаепитье позови его, послушаем как стройка идёт, и как с луками решать дело будем.
Вечером, старейшины каждый встал, назвал себя и сказал, за что взялся отвечать. Ерофей доложил, что рубка леса, корчевание пней, заготовка брёвен для домов идёт полным ходом.
— Надо бы боярич, ещё людишков на рубку и ошкуривание поставить.
— Так–то оно так, да с топорами у нас небогато Ерофей. Каждый день Первак по паре топоров, да по паре скобелей делает, у нас железом тоже небогато, а мне ещё много деталей из железа на доскопилку надобно. Так что старайтесь обойтись, чем есть. Вот еще сегодня, он принесёт пилу двуручную и пока с инструментом всё.
Вот он кстати идёт. Сегодня мы расположились чаёвничать на улице поэтому Первака шедшего по берегу протоки я заметил первым. Кузнец подошел. поклонилсяи протягивая мне пилу сказал:
— Вот боярич, всё сполнил как ты наказывал, и зубья поправил и ручки сделал. Вот ещё топор и скобель.
— А пошли Первак испытаем новую пилу. Мы отошли от стола шагов десять к ближайшей лиственнице, я взялся за ручку, вторую ухватил кузнец.
— Так, Первак. Не спеша, не дёргая, вот давай пока приложим к дереву тыльную сторону пилы, теперь я тяну, потом ты, я, ты. Не дёргай! Плавно. Я, ты. Переворачиваем пилу, Я тяну, ты тянешь, я, ты, я, ты. Пила вонзила зубья в древесину и грызла её как оголодавший бобёр, вот уже полотно скрылось в толще дерева, вот прошли половину его.
— Стоп, сказал я, — Ерофей, дай ка топор. Дерево я собираюсь ронять не абы как, а вот в эту сторону, поэтому с этой же стороны делаю засечку, а с другой подбиваю клин. Он приподымет дерево и не даст зажать полотно пилы, и когда мы дойдём пилой до засечки, свалит дерево туда куда надо. Так и произошло, дерево начало кренится, мы выдернули пилу из распила и отскочили. С шумом и треском дерево упало.
— Отлично, теперь отмеряем какую нам нужно длину и пилим уже лежащее бревно. Ну ка Ерофей с старейшиной. Плавно, не дергайте, запиливаетесь и пошли, и раз и два, и раз и два, и вот уже первое отпиленное бревно упало на землю.