Поселягин Освобождённый

Неизв.

Дешифратор даже не взламывал Искины этих кораблей, так как у меня были коды. Он авторизовал меня как пользователя. И я как владелец включал их в оборону. Запускал ректоры, восстанавливал энерголинии, снимал с разбитых кораблей маневровые движки и ставил их на артиллерийские батареи, которые я делал из кораблей, чтобы они имели хоть какую-то подвижность. Так я восстановил восемнадцать крейсеров, причем у четырех работали щиты. Более того я по мере возможности сменил поврежденные пусковые сняв уцелевшие с соседних кораблей, в некоторых случаях менял артиллерийские башни. В общем, восстанавливал их боевые возможности по максимуму. Так

что со спины меня прикрывали восемнадцать крейсеров, вооружение которых было восстановлено с пятидесяти до восьмидесяти процентов. Эти восемнадцать кораблей фактически контролировали четверть орбиты планеты. Кстати, надо будет дать ей имя.

Старшим обороны этого участка я поставил мощного Искина седьмого поколения с тяжёлого крейсера модели ‘Вулкан’. Как только он разобрался с обстановкой то стал руководить своими ‘подвижными батареями’, как их называл. Он конечно не такая личность как восьмые поколения Искинов, но руководить мог свободно. Более того, был обнаружен фактически разорванной пополам носитель малого класса. Летные палубы, конечно, были уничтожены, но в запасниках носителя было обнаружено шестнадцать запасных истребителей, которые я и ввел в строй, передав под управление Искина получившего имя Полковник. Теперь у него были гончие. Конечно, человек-пилот спокойно уделает звено таких истребителей пилотируемых Искинами. Но я и не рассчитывал их бросать против целых жертв, нет, только на добивание.

Конечно, для истребителей нужно топливо, его в баках кораблей осталось не так много, время, да и попадание в баки других технических жидкостей сделали их непригодными. Но кое-что мы собрали. Благо маневровым топливо не нужно, они запитывались от реакторов.

Вот такие дела. Так что чтобы выйти к планете мне осталось пройти всего два антарских корабля.

– Есть отклик!
– крикнул Игорь.

– А? Что?
– заполошено завозился я в пилотском кресле, где дремал вполглаза.

– Есть отклик сигнала.

Полчаса мы выпустили один из реанимированных нами зондов-ретрансляторов, и сейчас он видимо достиг зоны устойчивого сигнала. Быстро с помощью нейросети выйдя на зонд, я принял доклад от дроидов. Все восемь Искинов уже были извлечены из своих шахт. Линкор теперь был недееспособен. Более того, дешифратор уже взломал один Искин вражеского линкора, и начал взлом второго. Причина почему линкор так долго взламывали была одна, бронезаслонка в рубку, что была наглухо задраена. Пока взломали, прошло немало времени.

Прервав его действия, я велел выдвигаться к ближайшему пролому, чтобы забрать их. Сам же мысленно вышел на летную палубу, где был готов к вылету борт номер один и, выведя его наружу дистанционно погнал к беззубому линкору.

Пока я подбирал дроидов, Игорь и Лейтенант выпустив разведзонды, проверили состояние тяжелого крейсера и выяснили что энергии у него совсем мало. Из сорока уцелевших турелей огонь открыли всего шесть. Видимо Искину хватало энергии только на такое количество пушек. Эти зонды были уничтожены, поэтому штурмовик под номером один шел за второй волной из трех зондов. В этот раз с ретранслятором, оставленным на середине расстояния между ‘Волчонком’ и этим последним крейсером у меня на пути перед планетой Надежда. Да я придумал имя для планеты.

Была мысль расстрелять его ракетами, благо расстояние было плевое, однако больно уж неудобно тот висел. Слишком близко от планеты,

как бы его не сдвинуло и он не рухнул вниз. Хотя он так и так упадет. Игорь заметил дрейф крейсера. Да и другие корабли, что были близко к планете, медленно дрейфовали к ней. Видимо несколько уже упали за столько то лет. Так что и получалось, что лучшее решение было отключить управляющие Искины, как мы это проделали на линкоре.

Штурм сразу не задался, Искин крейсера выстроил прям-таки огненную стену, ловко перекидывая энергию с одного орудия на другое, а когда два зонда были уничтожены, вдруг орудия ПКО крейсера замолчали.

– Похоже, он все что было использовал. Все крохи энергии.

– Да, согласен. Видимо реактор встал.

Однако я все равно вел штурмовик противозенитным манёвром. Стыковка и проверка показала, что последний еще живой реактор от излишних нагрузок действительно вышел из строя. Как только Искины были извлечены из шахты, я вывел ‘Волчонка’ из-за корпуса линкора и повел его к крейсеру где, забрав поработавших дроидов, встал на нижней орбите, рассматривая планету с ее зелеными степями, голубыми океанами, шапками льдов в горах. Планета действительно была красива, жаль только что на ней мало суши было, больше океанов. Всего два больших континента на вроде земной Австралии, с трехсоткилометровым проливом между ними, да огромное количество островов. Что с другой стороны пока не понятно, не двинешься с орбиты. По непонятной причине ближайшие к планете корабли были стабилизированы именно к планете, а не к пространству. Один из континентов был прямо под нами. Другой едва виден, находился слева.

– Ну что, полетишь?
– тихо спросил Быков.

– Нет. Вечер же. Сперва хорошенько высплюсь, потом выберу пару мест получше и спущусь. Буду смотреть места для моего будущего дома. Пока я сплю, у меня для вас есть задание на это время. Нужно будет обнаружить наземный космопорт и постройки тыловых баз.

– Вряд ли это получиться. Обычно их маскируют.

– А вы попытайтесь. Кстати, скоро стемнеет, солнце уходит за планету. Успеете провести съемку. Сейчас планета близко, качество изображения будет просто отличным, хотя там и вечернее время.

Утром, полусонно шлепая босыми ногами по теплому полу, я прошел в ванную и после всех водных процедур бодрячком поскакал вниз, в кают-компанию. Можно конечно кушать и у себя в апартаментах, дроид-стюард доставит заказ, но мне нравилось сидеть в этом огромной помещении под лёгкую музыку с кадрами подводного мира на огромном визоре сделанными мной лично на Дуубе, что было гораздо интереснее.

Промокнув салфеткой губы, выученная база с аристократическими замашками вбила в меня утончённые манеры на уровне рефлекса, я взял бокал с великолепным эолийским и, полюбовавшись игрой света в янтарном напитке сделал глоток.

– Божественно… Игорь, что у нас там с Надеждой?
– меня немного напрягало молчание Искинов, но я держал марку.

– Черт, - грустно сказал Игорь.

– Проблемы?
– сторожился я, из расслабленного состояния переводясь в боевую трансформацию.

– Это не проблема, это беда. Я технический комплекс продул.

– Чего?
– не понял я, поставив на столик бокал.

– Тотализатор мы устроили, когда ты про планету спрашивать будешь.

– Кто победил?
– отойдя от шока, деловито спросил я, возвращаясь к прежнему состоянию.