Посейдон
Шрифт:
— Как он только ни называл Бога, — покачала головой Белль. — Получается, что он обругал Его, а сам потом бросился вниз.
— Он, наверное, попросту свихнулся, — сказала Сьюзен Шелби.
— В любом случае, не нужно ему было оскорблять Бога, — настаивала миссис Роузен. — Никому не понравится, если его станут так обзывать.
Мартин печально покачал головой:
— Зачем было ему поступать так решительно? Корабль еще какое-то время продержится.
— Правда? — удивился Роузен. — А я уже мысленно
— Похоже, он снова выровнялся, — подтвердил Мюллер. — Вот ведь наивный чудак! По-моему, он свято верил в то, что своей волей не позволяет судну затонуть.
— А разве он ошибался? — к всеобщему удивлению подала голос Нонни. — По-моему, только из-за него мы все и выжили.
— А что за имена он там называл напоследок? — поинтересовался Рого. — Я, честно говоря, ничего не понял.
— Это семитские имена Господа, или, вернее, разных божеств. Это пожиратели людей, губители человеческих душ — ассирийские, вавилонские. Они были известны до иудейского Иеговы. Им нравились человеческие жертвы, и они постоянно требовали их.
— Безумие какое-то, — пожал плечами Мартин.
Стоны мисс Кинсэйл понемногу стихли, Джейн крепко и надежно удерживала ее в своих объятиях.
— Наш Бог совсем не такой, — презрительно бросила миссис Роузен. — Когда иудеи ведут себя достойно, он потчует нас молоком и медом. Ну да, он любит нас только тогда, когда мы поступаем правильно. Кстати, в свое время по этой же причине египтяне хорошенько получили по шее.
— Но зачем он убил себя? — удивился Роузен. — И сделал-то это якобы ради нас! Что это за религия такая? — Он понял, что сказал глупость, спохватился и быстро затараторил: — Нет-нет, поймите меня правильно, я, конечно, имел в виду совсем другое. А, в общем, Скотт был человеком добрым. Я лично ничего против него не имел…
Некоторое время все молчали, и было слышно только, как всхлипывает безутешная мисс Кинсэйл, а Джейн Шелби пытается ее успокоить.
— Интересно, а что думает об этом наш приятель Кемаль? — поинтересовался Мартин. Все повернулись к турку. Тот стоял на коленях и был абсолютно спокоен. Матрос сразу понял, что у него хотят узнать, и только постучал пальцем по лбу, давая понять, что согласен, будто Скотт под конец лишился рассудка.
— Но что случилось с нашим кораблем? — не унимался Роузен. — Лично я так ничего и не понял.
— Скорее всего, внутри него стали отваливаться какие-нибудь тяжелые детали, вот «Посейдон» и накренился. Видимо, судно продолжает плавать на поверхности только потому, что огромного размера. Обычный пароходик уже давно затонул бы. Но, как мне кажется, и этот протянет недолго, — сказал Мартин и с грустью подумал: «А мы как раз потеряли того, кому, как дети, полностью доверили свои судьбы».
— Он не выдержал напряжения, — изрек Рого. — Когда он понял, что может на
И снова наступила тишина.
— Мы можем потонуть в любой момент, — опять заговорил Шелби. — Может быть, уже через несколько минут.
— Что ж, меня это вполне устраивает, — мрачно произнес Рого.
— Меня тоже, — раздался глубокий вздох миссис Роузен. — Мне даже кажется, что чем быстрей это произойдет, тем лучше.
— Неужели мы понапрасну тратили столько сил и энергии?! — возмутилась Джейн Шелби.
— Но мы ведь уже здесь, — возразил ее муж. — Мы могли бы быть в каком-нибудь другом отсеке судна. А пришли вон куда!
— Да, но все равно же так и не достигли своей цели, — сухо заметил Мартин.
— Какой цели? — встрепенулся Шелби.
— Ну, той самой, куда Скотт вел нас все это время. Мы должны оказаться во-о-он там, наверху, — он показал вверх. — У самого днища корабля.
— Да он просто спятил, — усмехнулся Рого. — Я теперь даже жалею, что слушался его. Если бы мы не подчинились ему, может быть, Линда осталась бы жива.
— Тогда вы бы погибли оба, — нахмурился Мартин. — Может быть, этот парень и чудак, но он был смел, он соображал, что делает. Без него нас бы здесь не было.
— Только вот под конец почему-то решил нас бросить, — горько усмехнулся Мюллер. — И какой толк в том, что мы теперь находимся именно здесь? Тем более что корабль скоро все равно затонет.
— Ну, насчет вас я ничего не знаю, — задумчиво произнес Мартин, — а вот я, когда наше судно снова решит тонуть, уже буду там, куда вел нас этот замечательный человек. Я доберусь до обшивки судна. А там, глядишь, оно и не утонет вовсе…
— Это один шанс на миллион, — засмеялся Шелби. — Неужели вы не чувствуете приближение конца? Мне лично кажется, что наши жизни сейчас просто висят на волоске.
— Я принимаю решение рискнуть. Не этого ли от нас добивался все время сам Скотт? — проговорил Мартин. — Он ведь никогда не уверял нас в том, что мы обязательно спасемся. Он просто говорил, что уж если за нами действительно придут и помощь подоспеет вовремя, мы должны находиться у самой обшивки корабля.
Мартин невесело усмехнулся:
— У каждого из нас есть свои причины для того, чтобы выжить. Может быть, вы подумаете, что мои мотивы до безобразия смешны и наивны, но в январе в наши магазины поступают совершенно новые товары. Ну, а моя жена, как вам уже известно, не может работать. Она больна. Вот почему мне необходимо выжить. А иначе кто же будет, например, оформлять витрины?
Впервые за долгое время Мартин напомнил всем о своей необычной профессии.
— Да, братец, у тебя действительно очень серьезные причины для того, чтобы остаться в живых, — не скрывая сарказма в голосе, высказался Рого.