Посиделки в межпланетной таверне "Форма Сущности"
Шрифт:
Совершенно растерянный, Агиель меланхолично вертел ручку регулятора яркости нимба. А ещё говорят, что в Раю понимают человеческую природу. Нет, уж если где и проживают знатоки людской натуры, так это в Преисподней. Наконец ангельское терпение иссякла, и он взорвался.
– - При чём тут размер ваших молочных желёз?!
– - орал смиренный слуга Всевышнего.
– - Я тебе не школьная подружка. Меня не интересуют длина твоей юбки или фасон трусиков. Всё это ты немедленно снимешь и наденешь власяницу. Ух, как она станет натирать в самых нежных местах!.. Днём будешь трудиться и поститься, а по ночам молиться. Лучше всего, конечно, если уйдёшь в монастырь, --
– - Как, и с Томми нельзя?
– - спросила девушка, и глазки её наполнились слезами.
– - Я же сказал: разврат под запретом.
– - А мы с Томми и не... не... не развратничаем. Мы просто занимаемся любовью! И... и... и не забываем о безопасности.
– - Всякая плоть греховна, -- настаивал на своём ангел.
– - Так и быть, разрешаю любить друг друга. Но духовно. И невинность блюди! И он пусть к тебе присоединяется. Воздержание полезно. А то развели тут резинки, спиральки, пилюли. Так и норовят обмануть Господа.
– - Томми ни за что не согласится.
– - Ну и чёрт с ним, -- рявкнул Агиель и тут же, спохватившись, принялся креститься.
– - В смысле -- наплевать на него. Тебя ждёт высшая, лучшая судьба. Ты отринешь все земные радости и наслаждения, все удовольствия, добровольно примешь на плечи крест свой и повлачишь его, стоически перенося брань, насмешки и побои окружающей черни. Вскоре стройная фигурка твоя согнётся от забот и тяжких трудов, власы поседеют и наполнятся перхотью от мытья некачественным шампунем, зубы расшатаются и искрошатся, глаза поблекнут, кожа огрубеет и покроется морщинами. И вот тогда, когда станешь старой и страшной и люди, завидев тебя, будут в ужасе шарахаться, ты сможешь с гордостью сказать: я бежала утех мирских и сохранила девственность для Господа. Которому она, кстати, даром не нужна... хотя о чём это я?.. И тут уж будь спокойна -- вряд ли на неё хоть кто-нибудь покусится. Зато после смерти присоединишься к нам, обитателям Небес. Научишься играть на кифаре или лучше на арфе -- у нас арфистки в дефиците, никто не хочет тяжеленную бандуру на себе таскать. И будешь целыми днями бродить по полям, заросшим асфоделем, петь вместе с нами хором, нырять в струях зефира и исполнять что-нибудь классическое.
– - Вроде стриптиза?
– - невинно поинтересовалась школьница.
– - Дурацкие шутки, -- отрезал ангел.
– - Вроде Чайковского. И питаться нектаром и амброзией в кампании таких, как я.. А всего-то и нужно -- прочесть один договорчик и отказаться его подписать. С вышеупомянутыми последствиями, конечно.
– - Что ещё за договор?
– - Обычный акт купли-продажи с Дьяволом. О получении неисчислимых благ земных в обмен на бессмертную душу. Гёте не читала?
– - А ты не перегибаешь палку?
– - спросил я Агиеля, незримо стоя рядом.
– - В конце концов, имеется и промежуточный вариант: она просто отвергает документ, но не совершает перечисленных тобой чудачеств, попадает в Чистилище и тихо-мирно проводит время до Суда. Я там был, неплохое местечко, кстати. Нас обоих устроил бы такой вариант, между прочим.
– - Нет, -- гордо заявил ангел.
– - Только чистая победа, только хардкор!
– - Спасибо, -- сказала девушка, -- за подробную и поучительную беседу. Я правильно поняла, что в Преисподней буду лишена вашего приятного общества?
– - Да, конечно, -- самодовольно подтвердил небожитель.
– - Что мне там делать?
– - Не зарекайся, --
– - Ой, не зарекайся.
– - Ну что ж, -- задумчиво произнесла она, -- пожалуй, я пойду на эту жертву, -- и аккуратно вывела в соответствующей графе фамилию и имя.
И ведь я предупреждал дебила! По-моему, это был первый случай в истории Разума, когда действующий ангел уговорил смертного продать душу Дьяволу. Посмотрели бы вы на Агиеля в этот момент. Он застыл, как громом поражённый. Мне показалось, что он готов был пасть. Только этого мне и не хватало.
– - Ладно, дружище, -- сказал я потенциальному противнику.
– - Ну, соблазнил девушку. Со всяким может случиться. Пойдём в гостиницу.
И всё-таки проблема должна иметь решение, нутром чувствую. Просто надо сосредоточиться, отключиться от внешних раздражителей и подумать. Хорошенько подумать.
Что-то я давно не заполнял дневник. Дела, знаете ли, заботы. Прошёл всего год, а как всё изменилось. Аду больше не угрожает захлебнуться в волнах земных грешников. Разумеется, приток есть постоянно, но он введён в разумные рамки и отрегулирован. Интересно, что и Небеса удовлетворены. Я более не являюсь рядовым коммивояжёром, занимаю ответственный пост, у меня большой штат сотрудников и, что особенно важно, сотрудниц, значительный доход за счёт комиссионных и солидное, устойчивое положение в номенклатуре Преисподней. Агиель служит у меня помощником по связям с Раем. Его Мерзость весьма доверяет мне и приглашает на главные шабаши года, даже обещал дать эксклюзив на проведение операций с душами, но, полагаю, обманет. Мой опыт намереваются внедрить на всех обитаемых планетах.
И всё потому, что мне удалось-таки решить нашу маленькую задачку. При этом я, как и рекомендовал Сатана, использовал худшие качества. Теперь мы всячески стремимся к тому, чтобы как можно большее количество смертных заключило соглашение с Дьяволом, активно рекламируем выгоды, получаемые человеком в результате данной сделки, и, конечно, добиваемся успеха. Во всех смыслах.
А причина перемен -- в маленькой приписке, которую я внёс в стандартный текст договора. Всего одна фраза, а как перевернула ситуацию! К обоюдной выгоде Верха и Низа! Вот оно, сочинённое мной последнее предложение Акта:
"В случае предсмертного покаяния субъекта-носителя настоящее соглашение признаётся аннулированным".
Ни больше, ни меньше.
Ну как? Не правда ли, поистине дьявольское коварство?!
– - Вот вам одна из множества происшедших со мной историй, -- сказал Длиннохвостый, захлопнув чёрную книжицу и убирая её в таинственные глубины своего одеяния.
– - Когда-нибудь прочту ещё кое-что забавное. А здесь, если кому-то интересно, я провожу вполне заслуженный отпуск. Он у персонала Преисподней чертовски долгий.
– - Всё понимаю, -- сказал нетопырь, -- и как инженер могу высоко оценить простоту и изящество предложенного вами решения. Но одно до меня не доходит: для чего вы вообще продолжаете скупку душ? Ведь ваша вставочка лишает договор всякого смысла.
– - Э-э, не скажите, -- возразил чёрт, -- всё-таки мы до известной степени упорядочиваем взаимоотношения с клиентурой и одновременно как бы наталкиваем её на определённую мысль. Но даже если отодвинуть данные соображения в сторону, остаются ещё вопросы престижа. И, наконец, польза пользой, но сам процесс доставляет такое наслаждение!