Посланец Небес, или Заберите его обратно!
Шрифт:
— Это срочно, Мастер! — не отступал Шам.
— Ничего не знаю! У вас у всех всегда и всё срочное. Приходите позже!
— Я принёс пирог.
За дверью задумчиво примолкли. Я покосилась на Шама. Пирог? Серьёзно? Он пытается соблазнить каким-то пирогом существо, способное создавать миры? Да это Мастер при желании может сотворить для себя пироговый дом. Или даже город!
— Ладно, проходите уж, — голос хозяина лавки прозвучал несколько ворчливо. — И хватит думать так громко, девочка! Разумеется, я могу создавать для себя
Дверь перед нами распахнулась, тихо звякнув. Шам решительно шагнул внутрь. Я последовала за ним.
В магазине пахло морем, ветром, книгами, какими-то неизвестными специями и нагретой древесиной. Было просто поразительно тесно. Казалось, каждый свободный сантиметр поверхностей завален каким-то хламом. Но, скажу я вам, всем бы такой хлам! Чего стоила только крохотная модель Вселенной (надеюсь, что модель) в хрустальном шаре. Или круглый аквариум, в котором плескалось маленькое море с парочкой островов. Если присмотреться, можно было даже рассмотреть корабль, направляющийся от одного острова к другому.
— Проходите уж, если пришли, — прозвучал тот самый голос откуда-то из-за стеллажей. — Только недолго. У меня тут в процессе новая любопытная задумка...
— Какая? — кажется, Шам чувствовал тут себя вполне комфортно. — Расскажите – так вам проще будет уложить это всё в голове.
— Мир отражений, — в голосе Мастера прозвучало воодушевление. — Сущность, попавшая туда, будет вечно разделена на составляющие. Каждая из которых – будто отражение в зеркале для другой. Одно на двоих всё: страсть, гнев, горечь, величие… Всё одно на двоих, но – противоположное. И судьба каждого будет заключаться в том, чтобы встретить своё отражение… или отражения.
— И убить? — заинтересовался Шам.
— О, а вот в этом и суть, — голос Мастера оживился. — В этом весь вопрос, ради этого всё на самом деле затевается. Что они будут делать, когда встретятся? На это я и хочу посмотреть.
Признаюсь честно: меня от таких слов продрало холодом по спине.
— И что, даже не прервётесь на чай?
— Да куда уж я от вас и вашего пирога теперь денусь?
Лавка, снаружи казавшаяся такой маленькой, изнутри представляла собой самый настоящий лабиринт. Одна радость – никаких полуголых быкоголовых гибридов в центре не было. Зато обнаружилось свободное пространство, почти полностью занятое круглым столом. Чай в простых глиняных чашках исходил паром, два стула были приглашающе отодвинуты, а третий – уже занят.
Я долго думала, как может выглядеть Мастер, и гадала – будет ли он похож на какие-нибудь земные изображения божеств? И ответ получился своеобразным, но на мой вкус вполне логичным: он был похож ни на кого. И в то же время разом на всех.
— Садитесь уже, — сказал он. — Мой чай нынче хорош.
— Он всегда хорош, — усмехнулся Шам. — И именно такой, какой нужен в данный момент.
Я осторожно взяла в руку пиалу. В моей чашке плескались, исходя паром,
— Немного неба тебе не повредит, девочка, — отметил Мастер. — Но шутки в сторону: зачем вы пришли?
Шам вздохнул:
— Мастер. Могу я узнать, почему именно меня вы выбрали Посланником в иллюзорный мир?
— Я? Выбрал? Не могу сказать, что это было вполне моё решение.
— Но ведь это вы помогли тому миру стать настоящим. Вы избрали меня. Так почему...
— Ах вон оно что! — Мастер тихо рассмеялся. — То есть, вы всё ещё не поняли?
— Не поняли?..
— Я не имею никакого отношения к тому, что произошло с творением этих двоих мальчишек. Талант и безрассудство… Впрочем, какие их годы? Они ещё всему научатся. И уверяю тебя: я ни в коей мере не вмешивался. Всё, что мог, я для них уже сделал.
— Но как тогда мир смог стать настоящим! — возмутился Шам. — Тогда получается, должен быть кто-то ещё? Может быть, какой-то другой Творец? Ну не сам же мир однажды проснулся и решил: “Какой хороший день! А почему бы мне не материализоваться?”
— А что? Немного примитивное, но в целом довольно точное объяснение того, что на самом деле произошло.
После этого Мастер отдал должное чаю. Подозреваю, в такой деликатной манере он давал нам осмыслить услышанное.
— Получается, любая иллюзия может стать настоящей? — всё же не сдержалась я. — Просто взять и ожить?
— Всё же нет, не любая, — ответил Мастер охотно. — Но только та, что создана существом с призванием подлинного Творца; та, что с самого начала была наделена определённой свободой воли; либо та, в которую были вложены вера, старания, чаяния и чувства. Тут же мы имеем все эти три фактора вместе.
— Но ведь дядя не унаследовал дар Творца, — протянул Шам.
— Он смешной: всё ещё верит, что дар Творца можно просто взять и унаследовать, — безмятежно отозвался Мастер.
Н-да. Не знаю, что там с даром Творца, но многие замечательные личные качества Легиона — вот прям точно наследственные.
— Знаете, я немного запутался, — отметил Шам.
— Не беда. Как запутался, так и распутаешься. И вообще, смешные темы мы здесь обсуждаем. Что есть “настоящее”? Что считать подлинным, а что - искусственным? Насколько достоверна та картина мира, которую мыслящее существо считает своей реальностью? Насколько стоит доверять своим чувствам и себе самому?
Мастер покачал головой.
— Есть только одно отличие между настоящим и ненастоящим миром, имеющее значение. И называется оно волей. Или бесконечным многообразием выборов, определяющим реальность. Но следует понимать: ни один Творец не способен создать настоящий мир мгновенно. Это процесс длинный. Начинается он обычно с иллюзии. И на этом же в большинстве случаев и заканчивается. Потому что одно дело – смастерить на коленке приятную и ненавязчивую грёзу, а другое – вывернуть себя наизнанку, выпотрошить душу до основания, пылать увлечением и последовать за призванием. А ведь именно всё это, вместе или по отдельности, и есть подлинное творчество. Большинство иллюзий навсегда остаются иллюзиями. Но если вложить в них чуть больше — старания, души, труда, таланта, вдохновения, — тогда может появиться шанс на нечто большее.