Посланец. Переправа
Шрифт:
— Понимаешь, — Бобков повернулся к командиру полка. — Пленный правильно показал: немцы ждут наступления на участке Онищенко. И артиллерию нашу там засекли. Срок наступления мы перенести не можем, не в наших силах. А вот другое место для прорыва поискать можем.
Глебов понял, что командир дивизии решил начать наступление на его участке. Он и сам думал об этом. Немцы стояли здесь на узкой полосе левого берега реки. Стояли давно, нашу оборону знали наизусть и ничего неожиданного для себя на этом участке не видели. Но взять эту полоску будет невероятно трудно. Отдавать ее немцы не собираются ни при каких обстоятельствах. Она нужна им для того,
— О чем задумался? — спросил Бобков. — Боишься не справиться?
— Бояться мы уже давно перестали, — сказал Глебов. — А вот подумать надо.
— Для того и голова, чтобы думать. — Бобков поднял глаза на Глебова и замолчал, ожидая, что командир полка скажет дальше.
Дверь широко распахнулась, и через порог, оправляя гимнастерку у пояса, перешагнул лейтенант в сдвинутой набекрень пилотке, из-под которой выбивался коротенький светлый чубчик. Щелкнув каблуками, он поднял руку к пилотке, не зная, кому рапортовать. Потом сказал:
— Товарищ генерал, разрешите обратиться к товарищу командиру полка. — И, повернувшись к Глебову, произнес: — Товарищ командир полка, лейтенант Демидов по вашему приказанию прибыл.
Бобков с нескрываемым интересом посмотрел на разведчика, который вовсе не выглядел богатырем. Демидов был чуть выше среднего роста, сухощав и как-то очень интеллигентен. Интеллигентным было его лицо с умным и как бы все время прощупывающим взглядом удивительно чистых голубых глаз, интеллигентной казалась тонкая фигура, перехваченная широким ремнем с тяжелой медной пряжкой, но более всего командира дивизии поразили руки Демидова, его узкие ладони с тонкими, длинными, как у пианиста, пальцами. Бобков с минуту молча разглядывал разведчика, потом жестом позвал его к столу:
— Идите сюда, лейтенант. Вам эта местность знакома? — Бобков провел пальцем по кривой линии на карте, обозначавшей реку.
— Мы вчера были там, товарищ генерал, — ответил Демидов.
— И на том берегу были? — спросил Бобков.
— И на том были.
— Значит, там есть брод? — Бобков уперся взглядом в Демидова.
— Мы вплавь перебирались, товарищ генерал, — сказал Демидов, опуская глаза.
Командир дивизии на некоторое время замолчал, сосредоточенно глядя на карту, потом перевел взгляд на Глебова.
— Брод надо дальше искать, товарищ генерал, — поняв мысль командира дивизии, сказал разведчик. — В этом месте левый берег крутой. А под крутым берегом всегда глубоко.
— Где дальше? — спросил Бобков и тут же пояснил: — Нам нужен такой брод, по которому могли бы пройти танки и самоходки.
— Немцы там вчера понтонный мост наводили.
— Какой мост? — резко повысив голос, спросил Бобков и повернулся к разведчику. — Почему я об этом не знаю?
Демидов подошел к карте, склонившись над столом, провел по ней рукой и ткнул пальцем:
— Вот здесь они его строят.
— Почему не доложили? — В голосе генерала начинал звенеть металл. — Почему в дивизии до сих пор не знают об этом?
— Донесение отправили вместе с сопровождением пленного, — ответил Глебов.
— Значит, еще больше укрепляют плацдарм, — неожиданно смягчившись, сказал Бобков. — Хотят перевести на этот берег часть артиллерии. — Он на минуту задумался и произнес, словно выносил окончательное решение: — Значит, времени
Бобков выпрямился, прошел вдоль стола и остановился около разведчика. По сравнению с грузным генералом Демидов показался еще тоньше.
— Берите с собой группу разведчиков и обязательно рацию, — медленно, выделяя каждое слово, сказал Бобков. — До завтрашнего утра вам надо найти брод, по которому могут пройти наши танки. Останетесь там до их подхода. Если потребуется, будете корректировать огонь нашей артиллерии.
— А если попытаться захватить мост? — спросил Демидов. — Они там еще не успели как следует окопаться.
— Вы думаете, они его вам так просто отдадут?
— Не отдадут, но все-таки?.. — Разведчик вопросительно посмотрел на командира дивизии.
— Если захватите мост, буду лично ходатайствовать о том, чтобы вам присвоили звание Героя.
— Я воюю не за звания, товарищ генерал, — сказал Демидов с ноткой обиды.
— Готовь группу и выходи, — командир дивизии протянул разведчику руку. — Ни пуха тебе, лейтенант.
Когда за разведчиком закрылась дверь, Бобков сказал, повернувшись к молчавшему у стола Глебову:
— Наступать будем на участке твоего полка. Немцы ждут нас у Онищенко. У Онищенко мы отвлечем их, а наступать будем здесь. — Командир дивизии ткнул пальцем в то место, где немцы по показаниям разведчика начали наводить переправу.
— Когда начнем наступление? — спросил Глебов.
— Завтра утром, — ответил Бобков. — О точном времени сообщу дополнительно. А сейчас скажи, где лучше всего сосредоточить группу прорыва?
— Там, где будем форсировать реку.
— У нас нет времени ждать, пока разведчики найдут переправу. Ты же понимаешь это.
— Хорошая разведка — основа успеха, товарищ генерал.
Бобков, нахмурив брови, исподлобья посмотрел на Глебова. Об этой истине он сам постоянно говорил своим подчиненным. И вот теперь командир полка, в сущности, еще мальчишка, пытается учить его, генерала Бобкова тому, как надо воевать. Но Глебов стоял непринужденно, даже расслабленно, и смотрел на командира дивизии бесстрастно, не моргая и не напрягаясь, уверенный в своей правоте. И Бобков понял, что в гражданской жизни Глебов и может еще выглядеть мальчишкой, но здесь, на войне, где жизнь и смерть сталкиваются каждую секунду, и даже Бог не знает, какой день из отведенных тебе на земле может стать последним, человек и в двадцать девять лет уже мудрее мудрого. И то, что он так бесстрастно смотрит на командира дивизии, говорит лишь о твердости его убеждения.
— У меня одно плохо, — сказал Глебов. — Радистки опытной нету.
— А куда она делась? — спросил Бобков.
— Рожать отправил.
И Бобков вспомнил, что командир полка совсем недавно подавал ему об этом рапорт. Он даже вспомнил темноволосую радистку с круглым лицом и маленькими ямочками на щеках, когда она вместе с ранеными садилась в кузов полуторки, чтобы уехать в тыл. У нее был уже довольно большой живот, и ей было трудно забираться на скамейку через борт грузовика.
Радистка закрутила роман с командиром батальона Богдановым. Когда и где они находили время встречаться, никто не знал. Но растущий ее живот заметили сразу. Богданов пришел к Глебову и сказал, что они с Валей уже давно решили оформить свой брак. И он просит командира полка выдать справку, что она является женой его, капитана Богданова. Он хочет отправить Валю к своим родителям в оренбургскую деревню, а без такой справки они ее не примут.