Посланец
Шрифт:
Услышав о новой задержке, Симеон только жалобно заскулил.
– Пока я умываюсь, – добавил Найл, – покажи людям, куда складывать рыбу.
– Как прикажете, Посланник.
Вскоре у хижины надсмотрщицы собралась большая толпа. В конце концов, не у одного Симеона остались в городе родственники и знакомые, да и просто о родных местах услышать хотелось. Пришли Дравиг и Шабр, хотя оба могли услышать все, и не приближаясь к рассказчице. Последним явился Найл, но и ему пришлось некоторое время ждать вместе со всеми, пока хозяйка оазиса укроет банановыми листьями погреб. Наконец освободилась
Женщину явно смутило такое количество слушателей, она долго мялась, не зная, с чего начать, потом сказала:
– Я купила всем мужчинам новые сандалии и туники, а то старые совсем износились…
– Да кому нужны эти туники! – тут же перебил ее Симеон. – Город, город как?
– Ну, там больше нет квартала рабов. Вместо него огромный залив.
Все дружно захохотали.
Давно покинувшая город Райя не знала, что этот залив возник почти полтора года назад, когда во время кровавой стычки между Найлом и смертоносцами взорвался оставленный далекими предками арсенал.
От смеха Райя смутилась еще больше и замолчала. Вздрогнула и, видимо услышав мысленный вопрос, повернулась к паукам и ответила:
– Во дворце Смертоносца-Повелителя живут воины. Сейчас их мало. Говорят, здесь им бояться нечего, и почти все ушли на север.
– А в моем дворце? – спросил Найл.
Райя растерянно улыбнулась. В те времена, когда она жила в городе, Посланника Богини не существовало.
– А детский остров как? – встрял Симеон.
– Там ничего. Иногда туда переплывают, но селиться никто не хочет.
– Это точно? – повысил голос медик.
– Не знаю. Я со слугой жуков на рынке разговаривала, это он все рассказал.
– А квартал жуков?
– Цел. Его пришельцы хотели штурмом взять в тот же день, как появились. Но ничего не получилось. Говорят, три дня такая вонь на весь город стояла, что дышать было нечем. А кое-кто и умер.
– Кто? – встрепенулся Симеон. Райя пожала плечами.
– Живут-то они как?
– Рабов в городе нет ни одного, – уже спокойнее стала рассказывать надсмотрщица. – Вместо них работают слуги жуков. Вначале, говорят, они хотели торговать какими-то своими поделками, но по сравнению с вещами пришельцев их изделия оказались такими некрасивыми, что никто ничего не брал. Договора с жуками пришельцы заключать не стали, кормить тоже отказались. Чтобы кормиться, бомбардиры поначалу стали продавать жен своих слуг, а сейчас посылают самих слуг работать.
При этом известии Найл испытал было мстительное удовольствие, но в следующее мгновение ему стало стыдно, и он перевел разговор на другое:
– Тебя никто ни о чем не спрашивал?
– Нет. Только обрадовались, что я соль привезла. Одну котомку я отдала сразу, в обмен на обувь и туники, потом искала ножи и наконечники для копий.
– Ну и как?
– За каждый большой нож у меня попросили две котомки соли, а за большой наконечник для копья – четыре.
– Вот это да! – охнул Найл. – Так дорого?
– Так, наверное, и должно быть, – заметил Симеон. – Нам ведь раньше смертоносцы давали все просто так, а что это, откуда, мы и не знали. Теперь знаем.
– Значит, ты ничего не выменяла? – повернулся к Райе правитель.
– Я попросила маленьких ножиков, но много. Почти половина
– Молодчина! – обрадовался Найл. – А копья мы сами наделаем.
– И еще, – приободрилась надсмотрщица и достала маленькую деревянную коробочку.
– А что это? – спросил Симеон.
– Это принцесса просила.
– Я? – удивилась Мерлью, которая скромно стояла в общей толпе.
Райя подошла к ней и подала коробочку. Девушка открыла, с любопытством взглянула на розовую тряпочку, потянула – и ахнула. В воздухе возникло до эфемерности легкое розовое с бирюзовой вышивкой платье из тончайшего паучьего шелка.
– Райя, – выдохнула принцесса, – ты мне теперь сестра навек. Клянусь!
Мерлью быстро ушла, а надсмотрщице все продолжали и продолжали задавать вопросы. Хозяйка оазиса вспомнила, что перед городом охрана: паук-смертоносец и два-три человека на незнакомых оседланных насекомых. Вспомнила про странные вещицы, очень тонкие и красивые, назначения которых она не знала. Вспомнила, что окрестные поля и сады теперь считаются чьей-то собственностью, но работают там все те же слуги смертоносцев; что откуда-то с севера приезжают мастеровые люди и потихоньку обживают и ремонтируют дома. Мелких деталей всплывало в памяти без счета.
Вот тут Найл и понял, в чем заключалось истинное мастерство «переводчика» Тройлека: не зная, о чем спрашивать, паук рассказывал истории о себе, «ловил» вспыхивающие в мозгу пленного ассоциации.
С Райей все было намного проще: ее спрашивали, она отвечала, а в открытом как на ладони сознании вспыхивали яркие картинки.
Вот она приближается по заброшенной дороге к городу. Впереди объедают крону яблони два странных продолговатых насекомых, опоясанных ремнями, у обоих на спине по войлочной нашлепке. Чуть дальше стоит на обочине смертоносец, рядом лежат двое мужчин в кожаных штанах, с обнаженными торсами. На шее у каждого болтается что-то маленькое и сверкающее, а на поясе висят очень длинные ножи. Мужчины удивленно вскакивают, подходят к ней.
Зная злобность пришельцев, Найл внутренне сжимается, но воспитанная смертоносцами надсмотрщица привыкла смотреть на противоположный пол свысока и ничуть не беспокоится.
– Ты откуда? – спрашивает один.
– С солеварни, – отвечает Райя.
Потом ей начинают задавать вопросы, смысл которых женщине непонятен. Возможно, Найл догадался бы, в чем дело, но память Райи сохранила лишь общее недоумение.
– Если вам не нужна соль, – сказала в конце концов надсмотрщица, – я уйду.
– Отстань от нее. – Второй мужчина положил руку на плечо первому. – Это же глухомань. А ты, торговка, слушай меня. Видишь во-он тот купол? – указал он на далекую крышу дворца Смертоносца-Повелителя. – Иди туда и спроси повара.
Райя пошла дальше и через некоторое время увидела десяток строителей, возводящих на придорожной поляне каменный дом. Как ни странно, рядом с ними не стояло ни единой надсмотрщицы.
На улицах города стало куда менее многолюдно. Не встречались больше отряды идущих на работы слуг и рабов, не тянулись цепочки золотарей с их широкогорлыми кувшинами и черпаками, не маячили патрули смертоносцев. Так, отдельные прохожие в странных одеждах, один-два паука.