Посланница. Тайна геллании
Шрифт:
— Ну, так как будем оставлять? Я в принципе могу сделать и розовым, но это никак не будет сочетаться с остальными украшениями.
Вол открыл было рот, чтобы «убедить» эмпата сделать розовым, но я его опередила.
— А о чем собственно идет речь? Что розовым?
Паренек, заприметив то, с каким видом я произнесла слово «розовым», решил, что нашел во мне неожиданного союзника и принялся рьяно объяснять.
— Понимаете, госпожа, я руковожу декораторскими работами, — не без гордости начал он. — И было решено, что весь замок, также как и храм будут украшены белыми и нежно-зелеными
— Ну а розовый символ чего?
— Ничего, — обиженно буркнул Вол, понимая, что я сейчас начну уговаривать его вместе с магом. А против двух баранов ему не выстоять. — Но в нашей семье та часть зала, где располагаются молодожены, всегда украшалась розовыми декорациями. Ведь розовый навевает мысли о любви.
Я скептически посмотрела на эмпата. С этой своей любовью он совсем расклеился. Где тот грозный вампир, что приглашал меня на танец в Геллионе, потом грозился прикончить меня, а после с бесстрашием бросался в бой с шарками, чтобы спасти от страшной гибели посланницу мира? Нееет, если и Дорриэн в такого превратится, я его брошу.
— Нет, ну вы представьте, везде все белое и зеленое, а ваш стол розовый, — бедный маг готов был расплакаться. — Меня в школе из-за вашей прихоти к экзаменам не допустят!
Не поняв, при чем тут школа, я решила полностью поддержать мага.
— Мысли о любви — это прекрасно, но главный советник Драгонии в окружении розовых бантиков и цветочков — это уже мерзко. — Я взяла друга под локоток и повела подальше от декоратора, не забыв подмигнуть ему в знак полного согласия с его доводами. — Пусть он занимается своим делом, а ты своим.
— Это каким же? — все еще обиженно проворчал советник.
— Ну, например, расскажешь мне, что новенького в Драгонии. Дорриэн мне практически не рассказывал о вас. — Заметив уже не знаю какой по счету резко меняющийся взгляд, я требовательно спросила. — Да что такое?! Как только я начинаю говорить о Владыке, вы будто маски надеваете. Объясни!
Советник тяжело вздохнул и, еще крепче обхватив мой локоть, ответил:
— Ничего такого не случалось. Просто Дор вернулся из Долины каким-то… не таким. Стал более раздражительным что ли. — Он огляделся по сторонам, будто надеялся в окружающей обстановке отыскать правильные слова. — Практически не общается с нами. Все где-то пропадает.
Может, Дорриэну не удалось договориться с де Ором? Да и с Седриком там какие-то проблемы возникли. Вот он и переживает. Плюс я тогда не дала ему точного ответа. Представляю, каково это гадать приеду я или все же решу вернуться в свой мир.
— Думаю, всему есть свое объяснение. — Я остановила советника на полпути, видя, как ему не терпится вернуться к злосчастному декоратору и продолжить спор. — Сейчас все на нервах. А Дорриэн совсем недавно стал Владыкой. Вот он никак и не может привыкнуть к тяжелому бремени ответственности.
Слабая улыбка коснулась лица советника.
— Да, так оно и есть. Все мы сейчас на нервах. Главное, чтобы завтра все прошло хорошо. И тогда уж мы сможем вздохнуть спокойно.
Я взъерошила его непокорные волосы, которые он почему-то
— Все будет замечательно.
Попрощавшись другом, вернулась к себе, где меня уже ждала горячая ванна и ужин. Возле сумок суетилась незнакомая эмпатия. Я окинула ее разочарованным взглядом. Жаль, думала, мне будет прислуживать Инэка. Но может, у нее сейчас другие обязанности? Все-таки столько гостей понаехало.
Услышав мои шаги, служанка повернулась и грациозно поклонилась.
— Сударыня, мне сказали, что я буду вам прислуживать. Для меня это огромная честь. — Затем вспомнив, что не представилась, она быстро произнесла. — Меня зовут Эви.
— Нарин. Надеюсь, мы поладим. — Я прошлась к отдельной комнатке, приоткрыла дверь и, удостоверившись, что все необходимое для водных процедур на месте, разрешила девушке идти.
— Я еще должна объяснить вам ваши обязанности на церемонии венчания.
— Обязанности?
— Да, принцесса Эдель желает, чтобы вы были ее руаной. — Она запнулась под моим испуганным взглядом и нерешительно продолжила. — Вы должны будете передать ее жениху.
— А, в смысле дружкой что ли? — облегченно выдохнула я. — А дружок кто?
Эмпатия посмотрела на меня так, будто я спрашивала у нее всем известные истины.
— Лучший друг жениха — Владыка.
Вот и отличненько. Отгуляем сначала их свадьбу в качестве дружков. А потом наоборот. Все складывается как нельзя лучше. Танцующей походкой я прошлась в ванную и принялась горланить веселые песни, нисколько не заботясь о том, каково сейчас моей служанке слушать фальшивые звуки. Вернувшись в комнату, нашла свои вещи аккуратно разложенными в сундуках и шкафу. Феня уже смылся в одном ему известном направлении. Что ж, пусть полетает по своим будущим владениям.
Мальчишки так и не появились. Видно решили отоспаться на неделю вперед, чтобы завтра устроить советнику настоящий праздник. Они даже приготовили ему подарок. К брачной ночи. Страшно представить, что это может быть. Но сколько я их не просила, они так и не признались и только хитро улыбнулись, заверив меня, что советник потом сам все расскажет. После их слов, я убедительно попросила ничего мне не дарить и если можно даже не являться на нашу с Дорриэном свадьбу. А то мало ли…
Утро пролетело незаметно. Время от времени в коридорах Ирриэтона раздавались раздраженные крики. Это Леста пыталась справиться с нерасторопной прислугой. Волу она строго настрого запретила высовывать нос из комнаты и мешаться под ногами. А Эдель даже не пыталась этого делать. Эмпатия была настолько поглощена сборами и переживаниями, что убранство замка и качество блюд ее заботили меньше всего.
С утра пораньше я попыталась заглянуть к Волу, но, заметив в каком нервозном состоянии он пребывает, поспешила захлопнуть дверь и убраться подальше. А как тут не переживать? Как сказала мне потом Леста, советник весь день не находил себе места, опасаясь, как бы Эдель снова не передумала и не сбежала. Второго раза он бы точно не вынес. Но его опасения оказались беспочвенными. Невеста не собиралась расставаться со своим женихом и сейчас готовила себя, чтобы предстать перед ним в наилучшем виде.