Посланник
Шрифт:
— Кого?!
— Властелинов Всего и Везде. Ну, скажем, высших богов, подобных тем, кого вы называете «богом данного мгновения».
Никита растерялся. Мало того, что его оскорбили предложением сделки, его еще и обвинили в прямом пособничестве Люциферу!
— То есть как это — с моей помощью?!
— Да очень просто: ваш друг Дадхикраван был не просто темпоралом, сетью станций хроносдвига, как вы уже знаете, он был позвоночником Шаданакара. Выдернув его из Веера, вы положили начало его спонтанному схлопыванию. С чем вас и поздравляю.
— Меня
Люцифер пристально глянул в лицо Сухова.
— Это интересно. Не уверен, что соглашусь, но выслушаю. Говорите. Но, если вы хотите предложить мне участие в восстановлении личности вашей девушки, вы меня разочаруете. Для мага вашего масштаба безумие и смерть не должны являться категориями абсолюта. Никита горько усмехнулся. Он не был подготовлен к такому обороту разговора. Ему было что предложить Люциферу, но он уже не был уверен, что заинтересует демона, апостола абсолютного равнодушия ко всему живущему. Кроме себя.
— Говорите же.
Никита обнаружил, что голос его сел, откашлялся.
— Эти задачи формулируются гениально просто, но осуществить их в одиночку не под силу даже вам. Вот они: остановить коллапс Веера, выпустить Хаос в Большую Вселенную и заглянуть через Суфэтх в иные Метавселенные.
Люцифер покачал головой, хотел что-то сказать, снова покачал головой, но только вздохнул. Потом засмеялся.
— Наивность — чисто человеческая черта… Почему вы считаете, что мне это будет интересно?
Никита дернулся, будто его ударили по щеке. Пролепетал:
— Н-но ведь это действительно интересно… в-вы отказываетесь?
— Конечно, отказываюсь, Посланник. У нас разные шкалы ценностных ориентаций. К тому же и на уровне мага вы слишком человек. Ваша Семерка не способна реализовать Принцип-регулятор и упрятать меня в другую тюрьму. Прощайте.
Фигура Люцифера стала расплываться, таять.
— Стой! — прохрипел Никита, ощущая слепящую ненависть к этому сверххолодному монстру. — Я человек, и я слаб, как человек, но тебе не удастся уйти просто так.
— А кто мне помешает? Вы? Семерка?
Глаза Люцифера вспыхнули. Взгляд его был страшен! Это был не только взгляд, но попытка выяснить, на что способен Единый, что он знает, чем живет и о чем мечтает, попытка сломить его волю. Ему это почти удалось, но кто-то вдруг с жестокой силой помог Никите отразить этот выпад.
Сознание прояснилось. Никита с удивлением открыл, что его поддерживает чья-то мускулистая рука. Повернул голову и встретил улыбку молодого человека, широкоплечего, с длинными снежно-белыми волосами, смуглолицего, одетого в белую рубашку с распахнутым воротом и белые брюки. Он сразу узнал незнакомца — это был тот самый молодой человек, олицетворение «бога данного мгновения», спасшего Посланника в битве с Великими игвами перед прыжком в Суфэтх.
— Все в порядке,
— Кто… вы? — еле выговорил Никита.
— Вы правильно догадались, я — тот самый «бог мгновения», один из «Трех В» — по свидетельству господина Люцифера. Можете называть меня любым именем, какое вам нравится.
— Александр.
— Пусть будет Александр.
Никита перевел взгляд на Люцифера. Тот стоял напротив в угрожающей позе, но молчал. Только глаза сверкали нестерпимым холодным огнем.
— Что с ним?
— А ничего, — оглянулся Александр. — Ждет. Итак, вы в состоянии воспринимать информацию? Я вам кое-что объясню.
— Давайте. — Никита расправил плечи. Силы постепенно возвращались, но напряжение паритета увеличилось. Появилось предчувствие, что откровения нового знакомого заставят переоценить многое в создавшейся ситуации, если не все.
— Сядем. — Александр указал на возникшие из ниоткуда кресла. — Итак, представьте больного человека. Скажем, инфицированного вирусом рака. Вирус внедрился в его тело и начал «работу». Как на это реагирует организм?
— Ну… начинает… — не сразу собрался с мыслями Никита, низвергнутый с горних высей на грешную землю. — Начинает бороться…
— Правильно. Но как?
— Ну… вырабатывает антитела, гонит лейкоциты к…
— К месту инфильтрата. Правильно. А теперь перейдем к нашим масштабам. Аналогия больного раком человека с Веером Миров — прямая.
— Что?! — выдохнул Никита еле слышно.
— Вы уже поняли, — кивнул Александр, сверкнув белыми зубами. — Конечно, ситуация в Шаданакаре гораздо сложнее, но аналогия все же достаточно близка. Люцифер — «вирус рака», четверо его сподручных демонов — «клетки-паразиты», ну а Семерка магов…
— «Лейкоциты»!
— Скорее фагоциты, антитела, вырабатываемые единым организмом Шаданакара. Обладающие разумом, сложной психикой, свободой воли — в пределах данного организма, но — инструмент лечения «рака».
Несколько минут Никита не мог прийти в себя от изумления. Александр смотрел на него сочувственно, с веселым прищуром. Наконец Сухов нашел в себе силы продолжать разговор.
— Значит, Шаданакар — живое существо?! Так сказать, Брахма? А мы все — его клетки?
— Можно сказать и так. Шаданакар — живое существо, но на тех уровнях, о которых мы можем только догадываться, ведь живет он в Большой Вселенной.
— И сам — Вселенная!.. А Люцифер — «вирус рака»… Бог ты мой!
— Начинал он, появившись в Шаданакаре, с моделирования вселенных с неограниченной степенью детализации — мир Уицраора его рук дело, но уже тогда стало ясно, что он не остановится на опасных для Веера экспериментах.
— Подождите, я не могу врубиться… все перемешалось… А вы? Кто тогда вы?
— Я всего-навсего — проявление создания Шаданакара, его воли, или, может быть, души. Помните намеки Наблюдателя о некой Соборной Душе Веера? Она же есть и Душа Шаданакара. А я, так сказать, ее полномочный представитель. Теперь поговорим о вас.