Посланник
Шрифт:
Защитная стена в мозгу Найла лопнула – его захлестнула волна восторга, счастье близкой смерти, образ сочного, спелого персика и горечь разочарования. Он почувствовал себя так, словно залпом выпил сразу два кувшина терпкого красного вина, и бессильно отдался единению.
– Ну, что случилось? – встревожено спросил Симеон, поддерживая голову Найла.
Над головой тихо трепетали зеленые листья, сквозь крону просвечивала далекая снежная шапка.
– Я на улице?
– Да, – кивнул
– Где она? – Найл приподнялся на локте, нашел взглядом ученицу медика: – Прости, я не хотел тебя обидеть.
– Ничего, – смутилась девушка. – Просто я очень испугалась.
– Так что случилось, Найл? – потребовал ответа Симеон.
– Ну, представь, что ты… – правитель опять покосился на Савитру, – …когда ты в постели с женщиной и тебе очень хорошо, она от полноты чувств причиняет тебе боль. А тебе от этого не плохо, а наоборот, еще больше наслаждаешься… Понятно?
– Ну-у… в общем, да.
– Так вот. Умножь это на миллион и представь, что все это вчера свалилось на мою голову.
Медик немного подумал, потом кивнул:
– Ты полежи пока, Савитра за тобой посмотрит.
Правитель еще немного отдохнул, время от времени ощущая на лице нежные, почти невесомые прикосновения то ли пальцев, то ли губ девушки, потом надолго провалился в дрему и окончательно пришел в себя только к обеду. К его удивлению, «стол» накрывали мужчины и женщины вместе. Никаких надсмотрщиц с кнутами, понукающих раболепных слуг, никаких построений с деревенеющими людьми. Похоже, порядки Провинции коренным образом отличались от городских.
На этот раз спокойно поесть Найлу никто не помешал, и он в полной мере отвел душу, в одиночку употребив большую корзину персиков и несколько гроздей винограда. Вместе с водой гостям принесли слабенькое вино, и Симеон настоятельно рекомендовал всем выпить хотя бы по стакану
– в качестве профилактики от возможных заразных болезней. Затем появился толстяк и пригласил всех в дом.
– Помещения освободились, дорогие гости, – приговаривал он, борясь с обидой. – Тесновато, конечно, но все не под открытым небом.
Тантон повел людей на холм, к воротам замка. Проходя мимо стены, Найл в изумлении остановился:
– Симеон, смотри!
– Что? Стена как стена. Старая.
– Щелей нет между камнями. Ни известковой прослойки, ни другого раствора. Это же декоративные камни. На самом деле весь замок – монолит!
– А какая разница?
– Ну как ты не понимаешь?! Этот дом сложен вовсе не из отдельных валунов, все это – один-единственный искусственный камень!
– Уж не хочешь ли ты сказать, что точно таким же образом можно изготавливать и каменные инструменты?
– Не знаю, – Найл потер лоб, – как-то не думал. Интересная мысль.
И они побежали
Людям в замке отводились нижние этажи. Высокие комнаты с большими окнами обычно вмещали – судя по количеству топчанов – десять человек, но теперь эти грубые деревянные лежаки хозяева раздвинули к стенам, а пол застелили циновками, так что все гости поместились в пяти помещениях, расположенных по сторонам широкого коридора. Заканчивался коридор витой лестницей, сложенной из розового камня. Найл не удержался от любопытства и пошел по ней наверх.
С каждым пролетом становилось все темнее – окна плотно затягивала паутина, сильно пахло мускусом. У правителя появилось подозрение, что он наткнулся на какой-то тайный лаз, но внезапно сверху брызнул ослепительный свет, и Найл оказался на небольшой смотровой площадке, откуда открывался роскошный вид на море, пляж внизу и густые зеленые кроны под стенами.
– Красиво…
Правитель еще немного потоптался, а потом пошел вниз, в отведенные гостям комнаты.
Пока Найл отсутствовал, сюда принесли большие кувшины с водой и вином и высокие корзины с яблоками. А еще в каждую комнату подселили по три-четыре местных жителя – чтобы было кого расспросить, если что-то непонятно.
– Надеюсь, у вас нет жалоб, уважаемый Посланник? – очень вежливо спросил хлопотливый толстячок.
– Нет, Тантон, все в порядке.
– Мне неудобно вас беспокоить, – продолжал заламывать руки толстяк, – но вас не обидит, если я иногда буду обращаться с просьбами к вашим служанкам, Посланник? Дело в том, что обычно здесь живет намного меньше людей, и я боюсь не справиться с обычным числом помощников…
– Хорошо, Тантон, обращайся.
– Благодарю вас, Посланник, – низко поклонился толстячок и попятился за дверь.
Найл огляделся по сторонам и ощутил некоторое неудобство. Отвык, похоже, от закрытых помещений.
– Ладно, – негромко сказал он, – пойду искупаюсь.
Окунувшись в прохладные волны, правитель погулял вдоль берега, выискивая места, где могли бы водиться креветки, но не нашел, выбрался на траву, в тень пышного кустарника, и вскоре снова заснул.
Разбудил его шумный плеск – на берегу моря возились «детишки». Ребята забрались в воду по грудь, а паучата пытались их достать: лезли в глубину, плотно сжимая дыхальца, тянулись волевыми лучами.
– С ума сошли! – прикрикнул на них Найл. – Утонете!
Подростки всей гурьбой снялись с места и отбежали в сторону. А по дорожке к замку тяжело шли мужчины с корзинами. Похоже, близилось время ужина.
В замкнутом помещении правителю показалось душно. Он предпочел бы поесть на улице, но не хотелось ради каприза гонять туда-сюда наслаждающихся покоем людей, Найл просто прихватил гроздь винограда, ломоть мяса, кусок солоноватого местного хлеба и ушел на разведанную днем смотровую площадку.