После нас

Волгин Юрий

– Не смешно. Продадим – выручим что-нибудь полезное, – огрызнулся Густав.

И вот ступени. Истертые тысячами ног, в выщербинах и трещинах. Одна из плит съехала вбок, и на том месте, где она лежала, вырос большой купол муравейника. Крупные рыжие муравьи суетливо бегали взад и вперед, что-то строя, перенося и выслеживая. Говорят, что до Взрыва они были поменьше. Но сейчас такие насекомые размером с ноготь большого пальца могли причинить крупные неприятности тому, кто погрузил бы руку в их жилище.

Можно было бы разворошить

это гнездо, так как яйца муравьев хоть и невкусные, но питательные. Густав решил так и сделать на обратном пути. Со вчерашнего вечера в животе у него ничего не бывало, и тот предательски урчал, видимо пытаясь переварить воздух в укор своему хозяину.

Как и следовало ожидать, двери в аптеку никто не запирал. Они зашли под козырек, в тень, и тут же Густав почувствовал прохладу. Из огромного трехэтажного здания с толстыми стенами несло свежим воздухом, как будто какой-то великан засунул себе в рот целый вагон с мятной жвачкой, засел внутри и теперь мощно дышал. Густаву не хотелось попадаться на зуб этому великану, и он надеялся, что тот окажется беззубым вегетарианцем.

Марков поежился:

– А тут не жарко.

– Есть немного. Мы не задержимся, если ты быстро определишься с таблетками.

Аптека оказалась поистине огромной и занимала как минимум два этажа. Целый медицинский супермаркет. Всюду царил полнейший беспорядок. Выбитые витрины, рассыпанные ампулы, мусор, вездесущая пыль. С потолка свисали лампы в круглых белых абажурах, целыми из которых остались от силы два или три. Конечно же, они не горели. Марков кивнул на синее табло над двумя эскалаторами.

– Видишь, что там написано?

Густав подошел поближе и остановился.

– Я вижу другое, – сказал он.

– Что, что там?

Но странник ничего не ответил, только показал пальцем. Марков проследил за его жестом и вздрогнул. На самом верху, там, где заканчивался (или начинался?) правый эскалатор, кто-то установил грубо сколоченные крест-накрест буквой «Х» доски. На них висел распятый человек. Вернее, то, что от него осталось, так как труп уже давно разложился.

– Пошли.

Густав уверенно шагнул вперед, но Марков не двинулся с места, испуганно глядя на страшную находку.

– Пошли, чего встал? Твой отдел на втором этаже, – нетерпеливо сказал странник.

– Может, уйдем отсюда, а? Здесь явно небезопасно.

– Пошли. Ему уже много лет. И больше лекарств в этом городе искать негде.

Марков послушно пошел за ним. Пропустив мимо ушей то, откуда Густав знал так много о запасах лекарств.

Рифленая и прорезиненная лента эскалатора чуть дрогнула, когда они вступили на нее, но не поехала. Примерно половину пути в тридцать ступеней Марков проделал, отвернувшись от трупа, а остальную – смотря себе под ноги. Густав же почему-то веселился и даже что-то насвистывал бодрое.

– Долго тут висит, – констатировал он, когда они наконец добрались до верха и подошли к распятому.

Под

ним засохло черное пятно жидкостей, вытекших при разложении, одежда была сорвана, а черное лицо, упавшее подбородком на грудь, в эту самую грудь практически вросло. Или продавило, Густав не стал уточнять. Судя по свернувшемуся крючку гениталий, перед ними находился мужчина. На груди у него висела табличка с непонятной надписью. Густав осторожно, двумя пальцами, взял ее за край и повернул к Маркову.

– Что здесь написано?

Тот глянул одним глазом и отвернулся.

– Вот черт!

– Чего? – спросил странник.

– Там по-русски. Написано: «Он хотел нас обокрасть».

– Стало быть, здесь суровые нравы, – сказал Густав задумчиво.

– Уйдем отсюда, пока не поздно, как думаешь?

– Я же сказал: нет. Тем более мы же не воровать сюда пришли, а взять взаймы. Даже если они попросят заплатить, одна золотая сережка решит проблему, я так считаю. Поэтому будь со мной солидарен.

На втором этаже они нашли много бумажных и целлофановых пакетов, разбросанных по полу. Немного погодя Густав понял, что эти штуки надеваются на ноги. «Бахилы», – пояснил Марков. Но странник так и не понял их назначения, то есть – зачем они нужны? В этом мире грязь и пыль находились практически везде, кроме корабля странника. И бояться ее – все равно что бояться дышать. Густав еще раз сделал вывод, что не понимает людей прошлого.

Наконец они нашли отдел, в котором когда-то продавались таблетки, нужные Маркову. Но все лекарства были сброшены с полок и валялись на полу, за прилавком, грязной кучей. Старик выругался, перелез через стойку и начал искать нужные ему препараты.

– Знаешь, на кого ты похож? На мута, – сказал Густав. – Тебе бы еще пару рук на спине, и был бы вылитым чудовищем. Так и кажется, что ты сейчас хрипло закаркаешь, засунешь пригоршню этого дерьма себе в рот и накинешься на меня, выпустив длинные ядовитые когти.

– Да уж, – прокряхтел Марков из-за прилавка.

– Да-да! Но ты смотри, без ваших мутовских штучек! Если что, то я и выстрелить могу. Реакция у меня хорошая, а вот думаю я с запозданием.

– Заметно!

– Пошутил? Ха-ха! Я оценил твой юмор, Марков. Слушай, а как тебя зовут, если без фамилии?

– Чего? – Марков даже встал, держа в руках какие-то грязные упаковки с таблетками.

– Ну, зовут как? Имя?

– Михаил. Майкл.

– Красивое имя. Ты продолжай, продолжай.

Густав заложил руки за спину и начал ходить по павильону, чеканя шаг. Толстые каучуковые подошвы не издавали нужного шума, но Густав старался. Вскоре он уже сам себе отдавал приказы: «Левой, левой, ать-два!» – нарезая круги вокруг безуспешно копающегося в таблеточном мусоре Маркова.

И когда тот уже совсем отчаялся найти нужные таблетки, в ладонь как будто сама легла пластиковая круглая баночка синего цвета.